Ищенко, Д. В. Антиутопия «Баренц-2033» // Границы : рассказы Баренцева региона. - Киркенес, 2008. – С. 55-67.

Сказать по правде, на месте «Электрона» могло оказаться почти любое российское судно. В 90-х годах прошлого века наши рыбаки привыкли к бесконтрольной вольнице. Их уловки ни для кого не были секретом: двойные тралы (их еще называли «рубашками») убивали всю рыбную молодь; фальшивая отчетность отражала лишь часть выловленной рыбы; незаконные перегрузки продукции приносили сверхприбыль. Долгое время норвежцы закрывали на все это глаза, поскольку большая часть российской рыбы широкой рекой утекала в Северное Королевство. Но постепенно поток иссяк. В погоне за деньгами выловленную в северных морях рыбу стали продавать напрямую в Испанию, Португалию и даже Китай. Норвежские фабрики пере­ жили волну банкротств, а запасы рыбы в северных морях оказались подорваны. Когда эти последствия стали слишком очевидны, норвежские власти решили наводить порядок. «Электрон» оказался крайним. Тогда экипажу траулера предложили проследовать для разбирательства в норвежский порт, но мятежный корабль, в нарушение самых элементарных международных норм, ушел в Мурманск. Уже на берегу россияне рассказывали о попытках остановить траулер с помощью боевых вертолетов норвежских ВВС, о сетях, сброшенных под винты судна, о предупредительных залпах кораблей береговой охраны. Норвежцы же, напротив, считали, что именно они стали жертвами тотального российского беззакония. Как бы то ни было, но в те дни мы впервые в современной истории оказались на грани применения в Баренцевом море боевого оружия. И сразу же после дела «Электрона» Россия и Норвегия обвинили друг друга чуть ли не во всех смертных грехах: от нарушения правил ведения промысла до международной политики двойных стандартов. ВНорвегии всех русских моряков открыто называли браконьерами, а в России заговорили про «норвежскую рыбную мафию», которая работает по всему миру и не считается ни с кем. Впрочем, даже эти упреки были только прелюдией к тому, что произошло чуть позже. Богатства арктического шельфа стали подлинным яблоком раздора в большой «северной войне». Жажда золота, в данном случае - «черного» и «голубого» - вновь взяла верх над любыми доводами рассудка. 59