Хрусталёва, А. С. Родные души : невыдуманные рассказы / Александра Хрусталёва. – Москва : [б. и.], 2009. - 310 с.: ил., портр.

УЛизочки я чувствовал себя почти как дома. Я много чего про нее знал и всегда ее жизнью интересовался. Я узнал, что еще до дяди Володи у Лизочки была одна любовь, тайная, с гепеушником, как тогда называли чеки­ стов, Волей Угером. Много позже я прочитал в воспоми­ наниях мамы, что он был офицер среднего ранга. Лизочка жила с ним, презрев двойной запрет богомольных родите­ лей: и за еврея вышла, и не то, что в церкви, даже в ЗАГСе не регистрировалась. «Но счастье оказалось недолгим, - вспоминает мама. - Волю Угера арестовали, за что - не знаю, и куда-то сослали». В начале пятидесятых я был свидетелем одного разгово­ ра Лизочки с мамой. Мы уже жили тогда в отдельной двух­ комнатной квартире, в «малоэтажке» на Октябрьской. Двери комнат всегда были открыты, и свою любознательность я мог удовлетворять в полном объеме. Лизочка вбежала свежая, взволнованная, с возбужденно горевшими глазами и утащи­ ла мать в кухню. Я сел поближе к дверям, чтобы не упустить важное сообщение. - Ты представляешь, Угер вернулся и хочет меня видеть. Что мне делать? - донесся ее панический голос. Я был, конечно, на стороне дяди Володи, совершенно не понимая, что присутствую при жизненной трагедии, разби­ вающей сердца. Угера посадили в разгар их любви. Как я по­ том узнал, у них была такая любовь, что за нее оба готовы были жизни отдать, какие уж там родители и их запреты. Но в действительности получилось иначе. Когда его взяли, год Лиза плакала, страдала и хирела, мама опасалась за ее здоровье и стала силой выводить с собой в свет. А какой у нас свет? Лизу спасла красота. Обитавшие ря­ дом бойкие журналисты, юристы, гепеушники не оставались равнодушными к ее прелести и одолевали вниманием. Сколько может длиться верность в разлуке, кто считал? Бывает, говорят, что и десятилетие. Одиссея дольше ждали, 189