Хрусталёва, А. С. Родные души : невыдуманные рассказы / Александра Хрусталёва. – Москва : [б. и.], 2009. - 310 с.: ил., портр.

адвоката отказалась, сама себя взялась защищать, ну и нас, конечно, потому что без нее мы бы погибли. Ее обвиняли в умышленном вредительстве. А она этих уральских дуралеев защищала, объяснить суду пыталась как опытный механик, что железо изнашивается и нужен ремонт, писала об этом рапорта, но ее на слушали. Эти уральские сле­ допыты, когда поняли, что она их не винит, сразу припух­ ли малость, удивились. А на мамину сторону встал комиссар ЦК. Тогда на больших оборонных заводах была введена такая должность Ничего не хочу сказать, Великий Устюг, где мама роди­ лась, замечательный город, и купечество, где мама воспиты­ валась - благодатная среда, но, положа руку на сердце, скажу с уверенностью - нас бы это не спасло. А что спасло? Гово­ рить об этом не приходилось, но ведь ясно, что была у нее мо­ реходка, где она в кровь разбивала руки, но все же доучилась. Был у нее Тралфлот и море, где она пахала без сна и отдыха, когда горло сжимали спазмы, была флотская закваска и уме­ ние в трагических ситуациях брать ответственность на себя. Звание «судовой механик» просто так не дается. Мама все предусмотрела. Суд ее оправдал. А двух тружеников тыла, мастера и старшего кочегара, признали виновными и отпра­ вили на фронт. Я никак уяснить не мог, какое же это нака­ зание! В моем тогдашнем представлении и так все на фронт рвались, а эти гады маму обидели, напугали, а им вместо на­ казания - исполнение желаний. В сорок третьем году город открыли для детей и женщин. Мурманск созывал своих под одну крышу, и нам пора уже было, ох как давно пора, возвращаться в родную обитель. Три года слишком малый возраст. Память и ум раннего детства заросли потом в теле последующей жизнью. Но до сегодняшних дней коварное слово эвакуация живет где-то в хранилище памяти и олицетворяет враждебную среду, ко­ 167