Хрусталева, А. С. На полубаке : рассказы / А. С. Хрусталева ; худож. Н. Н. Блинов. – Москва : Союз Российских писателей ; Мурманск, 2000. -199, [1] с.: ил.

от 5 до 7 лет тюремного заключения. Неужели случится такое, что я долгие годы не увижу своих мальчиков? От этой мысли ночью уткнусь в подушку и плачу. Елена Ивановна ходит «сама не своя», ночами за печкой молится, слышу, как отбивает поклоны перед своей маленькой иконкой. В ночь перед судом написала подробное письмо мужу. Составила телеграмму «дети остались одни, выезжай немедленно. Шура». Утром отдала ее Е. И., сказав, что если не приду домой, пусть в тот же день пошлет ее в Мурманск. Обняла и поцеловала детей. Елена Ивановна обняла и перекрестила меня. Суд проходил в Красном уголке завода, народу собралось много, мне показалось, они настроены благожелательно. Мои свидетели: два дежурных инженера и старший кочегар говорили о моей невиновности, ссылаясь на износ всех механизмов, на отсутствие серьезного ремонта, на невозможность остановки котельной. Представитель ЦК партии сказал, что я среди эвакуиро­ ванных, работающих на заводе, выделялась своей добросовест­ ностью, имею с собой двух детей, муж находится в Мурманске, была премирована администрацией завода. Когда суд удалился на совещание, со мной чуть не случился обморок, казалось, остано­ вится сердце. Время ожидания приговора шло очень медленно. Объявили приговор: меня признали невиновной, главного механика и директора завода решено снять с работы и отправить на передовую, на фронт в искупление вины. Первыми подошли ко мне дежурные инженеры и старшина кочегаров, потом подходили незнакомые люди и жали руку. Я была, как во сне, смутно понимала происходящее. Вышла из зала суда последней. По пустырю не шла, а бежала, окрыленная радостью происшедшего. Вижу, навстречу тоже бежит мужчина. Поравнялись. Это оказался мой Коля. Я бросилась к нему и тут разрыдалась, здесь была и радость встречи и боль пережитого. Он обнимал, успокаивал меня, говорил, что только что приехал, детей еще не видел. Елена Ивановна рассказала о случившемся, и он бросился бежать в Красный уголок завода. Моего письма не получил. Очень беспокоился: «Слава богу, у тебя кончилось все благополучно. Теперь всегда будем вместе, поедем домой». Он привез вызов в Мурманск. Через пару дней тепло проводили Елену Ивановну в Тюмень, на дорогу снабдили продуктами, привезенными мужем, дали денег. На прощание крепко обнялись, расцеловались. Она со слезами на глазах перекрестила мальчиков, Борик кричал — «Не хочу, чтобы няня уезжала». Колюня тоже горько плакал. Следом, рассчитавшись на заводе, уезжали и мы. Это была осень 1943 года. С Еленой Ивановной мы так больше и не свиделись.