Хрусталева, А. С. На полубаке : рассказы / А. С. Хрусталева ; худож. Н. Н. Блинов. – Москва : Союз Российских писателей ; Мурманск, 2000. -199, [1] с.: ил.

— А вы, гражданин с лысиной, отодвиньтесь от дамочки с золотыми зубами... Шли медленно. Деревья вокруг были совершенно голы, лишь на некоторых корявых ветвях висели какие -то плотные бурые комки. Дорожка была чиста, подметали ее, что ли, но на обочинах толстым слоем лежали жухлые, свернувшиеся в трубки листья. Голые тонкие ветки сплетались в частую сетку, а выше, ближе к вершине превращались в густую паутину. Машук казался покры­ тым серой пуховой шалью, сквозь дыры которой проглядывали беловатые камни и желтые куски безлесной земли. Дорожка сделалась узкой, и они шли теперь парами, впереди Павел с Аней, сзади Ира и Александр. Павел все рассказывал что-то веселое, Аня смеялась, откидываясь назад, и Павел легко обнимал ее, на мгновение сжимал плечи, словно поддерживая, чтобы она не упала, не опрокинулась чего доброго , и отпускал руку, продолжая рассказывать. У них с Ирой разговор не клеился, тек вяло, останавливался, замирал. Голованов чувствовал себя не в своей тарелке, да и забыл он за эти годы, как болтают с женщинами, когда хотят произвести впечатление. Надо ведь чего-нибудь изображать, разочарованную натуру или рубаху-парня, как Павел, или циника, или сердцееда, а этого он не умел, даже, когда учился в Ленин­ градском политехническом. А уж сейчас и пытаться не стоило. Сначала Ира еще спрашивала его, он отвечал: — Бештау — это гора с пятью вершинами. Беш — по-турецки — пять. Отсюда Пятигорск. Там станица Горячеводская. Это мясокомбинат. Потом она и спрашивать перестала, не о чем было спрашивать или не понравились ей его краткие ответы. Она стала слушать, что говорит Павел. А тот вспомнив видимо, что идут они ка к-ни ка к к месту убийства Лермонтова, говорил: — В школе я помню, обожал Печорина. И знаю чуть не наизусть «Я иногда себя презираю, не оттого ли я презираю и других?... Я стал неспособен к благородным порывам, я боюсь показаться смешным самому себе...» Голованов вдруг вспомнил, как получил двойку в восьмом классе за Печорина. Вместо того, чтобы назвать его продуктом самодержавно-крепостнической действительности, заявил, что Печорин подонок, убийца. На его совести кровь Бэлы, Азаматова отца, искалеченная жизнь Мэри и, наконец, Грушницкий. Хоть Грушницкий и шкура, но он не мог убить безоружного. И если 176