Хрусталёва, А. С. Бриллианты моей бабушки : рассказы невыдуманной жизни / Александра Хрусталёва. – Мурманск : Мурманское отделение Литфонда России, 2004. - 240,[1] с.: ил.

она часто ходила с красными глазами и, здороваясь, уже не улыбалась. Девушка как-то поникла вся и, каза­ лось, даже постарела. Ее мама говорила, что она целы­ ми днями смотрит на фото Славика, и слезы льются из глаз. Письма пишет каждый день и от него получает часто. Родился ребенок, его назвали Славик. Свою лю­ бовь к большому Славе она перенесла на маленького. По-прежнему очень тосковала по мужу. Кто-то посове­ товал ей сходить в военкомат и попросить отпустить Славу с флота. Говорили, что есть такое положение: единственного кормильца семьи с грудным ребенком в армию не берут. Славу не отпустили. Надя напасала ему об этом, еще написала, что она целый день с ма­ леньким, очень устала и очень тоскует по нему. Как подумает, что ждать встречи еще два года, боится, что не выдержит разлуки, умрет. «Раз военком тебя не от­ пустил, ты сам что-нибудь сделай, ты же мужчина, у тебя есть я, сынок тоже ждет. Больше мне помощи ждать не от кого», — писала она. Но какой же он был мужчина — мальчишка, де­ вятнадцать лет? А против него, против их маленькой семьи — вся военная мощь огромного государства. Славу не тяготила служба, он успел уже к ней при­ выкнуть. Но мольбы и слезы любимой приводили его в отчаяние. Он не спал ночами, осунулся, стал получать взыскания, однако придумать ничего не мог. И, од­ нажды, когда он стоял в карауле и держал наизготовку увесистый автомат, ему в голову пришла страшная мысль и уже не оставляла его. Когда после учебной стрельбы чистил в коптерке оружие, он ее осуществил: приставил автомат к запястью левой руки и нажал ку­ рок. Рана была серьезной. Его отправили в госпиталь, долго лечили, но инвалидом он не стал. Потом был суд. Выстрел, как Слава ни старался, признали умышлен­ ным. Ему дали два года штрафбата. И потом еще два — 83