Путь на Север : [очерки / сост. Л. Г. Виноградова ; гл. ред. В. А. Хабаров]. - Мурманск : РУСМА, 2015. - 192 с.

Железнодорожники-строители и станция Мурман Ачто же мастера-железнодорожники, о них пока ни слова: «С мая 1915 года постоянно на путях Александр Дмитриевич Кули­ ков, начальник дистанции по 10-му околотку Северного участка Кандалакша - Кола, Андрей Иванович Варичев - начальник участка, Павел Викторович Рудницкий - начальник дистанции 1-го разряда, Евгений Иванович Андронов - начальник дистан­ ции 2-го разряда, Георгий Дмитриевич Мансфельд - начальник дистанции 3-го разряда, Валерьян Викентьевич Рентович - на­ чальник участка, Эдуард Иванович Когновицкий - начальник дистанции 1-го разряда, Дмитрий Герасимович Никитин, - на­ чальник дистанции 2-го разряда, Михаил Андреевич Назаров - начальник дистанции 3-го разряда». Александр Павлович Клягин окончил Петербургский техно­ логический институт. Работал на строительстве Красный Кут - Астрахань Рязанско-Уральской железной дороги. Занимался автомобильным делом, участвовал в гонках. Был переведен в Министерство путей сообщения и направлен в заграничную ко­ мандировку. С началом мировой войны пешком перебрался из Бельгии в Париж и с последним пароходом вернулся в Россию. В начале 1915 года направлен на стройку Мурманской железной дороги. Проявил себя выдающимся организатором. Вновь был командирован в Англию и Францию представителем МПС - контролировать поставки оборудования и подвижного состава для строительства дороги на Север, как говорили в Англии. В этом он много преуспел и даже получил благодарственную телеграмму от начальника стройки Горячковского. После рево­ люции остался во Франции. Там познакомился с Буниным. Под его воздействием и под впечатлением от рассказов о пережитом на строительстве «Мурманки» в 1947 году написал книгу воспо­ минаний «Страна возможностей необычайных». Предисловие к книге написал сам Бунин (он же и посоветовал Клягину заняться литературным трудом) и при этом написал в предисловии, что «Александр Клягин - один из даровитейших русских людей, необыкновенно много видевший и испытавший на своем веку за годы своей неустанной и разнообразной практики. Отмечу еще только одно: то, насколько этот русский «американец» все же остался, прежде всего, русским человеком, и каким крепким 41