Грицаенко, Р. П. По следам дедов и отцов : сборник о Мончегорске, мончегорцах и мест не столь отдаленных от него : в связи с 85-летием города и в честь присвоения Мончегорску звания «Город трудовой доблести» и 35-летием Совета ветеранов войны, труда (пенсионеров) вооруженных сил и правоохранительных органов / Грицаенко Раиса Петровна ; [Мончег. обществ. орг. «Мемориал»]. - Мончегорск : [б. и.], 2022 (Санкт-Петербург : Грейт-принт).

шивали меня, когда уходил, почему не остаюсь, почему перехожу даже с поте рей небольшой в деньгах. Ответ один - ухудшение контингента. Пильдина знаешь? Тоже из ДПЗ ушел, нет, работать стало несравненно тяжелей... А лишнего не скажу, и не потому, что подписка или там, как говорится, честь мундира, просто не было и нет у меня в привычке лишнее говорить, по этому, видишь, жив и здоров еще, не жалуюсь, любуюсь сквозь прозрачные окна на умытый весенними ветрами город, в отставку вышел и при орденах и с пенсией, хотя опять же и не по своей, скажем так, инициативе, а все-таки не так, как Пильдин... Знаешь Пильдина? Втранспортный его пристроили... АКа- теринича с шестого поста? Их-то поперли, ого-го, горели ребята. Как раз тогда прошла директива не считать службу в органах особой привилегией при назначе нии пенсий. Это были времена, я тебе скажу... Сначала даже несколько судов успели провести. Ты-то не помнишь, наверное, а начальника Новгородского управления судили, дали ему десять лет! За что, спрашивается? Дали и сами задумались, поняли, что так можно очень даже далеко зайти. И потом уже пошло на тормозах. Тогда много наших в вохру пошло.... Я ж действительно белые ночи до ужаса люблю, столько у меня всего с ними связано, а последнее время - воспоминания. Ну, что такое белая, с одной стороны, и ночь - с другой? Ошибка при роды! А может, сон? Честное слово, сон. Иногда сижу и думаю: город спит и сам себя во сне видит. А оглянешься, иной раз, и думаешь: может, и жизнь вся сном была? Что от нее осталось? Жизнь прожил, а кому расска жешь? Себя не жалел, делу отдавался... Возьми те же ордена... Был у нас генерал Поддубко. Раз он меня взял с собой в подшефный детский дом вот так же под праздники, только на ноябрьские. Он в орденах, при параде, а я гостинцы нес, яблок ящик, конфетки там, прянички. А Поддубко был фигурой, у него к Лаврентию Павловичу прямой ход был, все это знали. Да... Он как рассчитывал: детей построят, будут подходить, а он каждому из коробок будет выдавать, кого по головке, кто постарше - за руку... А вышло что? Только он в большую ихнюю комнату вошел, они как на него набросятся, особенно мелюзга. На диван только что не повалили, на ко лени к нему лезут, за погоны хватают, ну и ордена, конечно! Орденов у него было порядочно. Крупные ордена. Орут мальчишки: "Это ему за танк дали!" А другие спорят: "Ленина за танк не дают! Это за самолеты!" А те снова, как сейчас помню: за танк да за танк! И галдят так, что он и слова сказать не может, а дали бы ему слово, что бы он смог сказать? Ордена были за конкретные дела, а не за выслугу да к годовщине, как нынче модно стало. Что он теперь внукам своим рассказывает: за танк или за са молет? Вот, выходит, и моя биография никому не нужна. А ведь прожил, как велели! Только где они те, кто велел? Будто они в другой жизни оста лись... Да не все. 203