Горячкин, В. И. Это наша с тобою судьба, это наша с тобой биография ... : (о времени и о себе) / Горячкин В. И. – Мурманск : Радица : Мурманское областное книжное изд-во, 2007.

действие. Они на глазах молодели, подтягивались. Кочетков тоже сильно изменился, стал бриться и следить за собой. В нем уже даже угадывался тот богатырь-директор, которым восхищалась молодежь тридцать лет назад. В 1960 году меня избрали секретарем комитета комсомола комбината «Апатит», а комбинат, в свою очередь, был объявлен Всесоюзной Ударной Комсомольской Стройкой. На штаб ВУКС стали приходить талоны на разные дефицитные товары: ковры, холодильники, стиральные машины, пылесосы и т.п. Мы эти талоны распределяли по организациям среди лучших комсомольцев, передовиков производства. Предложил талоны я и Михаилу Васильевичу, но он отказался. Оказалось, что ему это все, а особенно стиральная машина, нужно, но поставить некуда. Нет места. После освобождения он вернулся в Кировск, и ему дали комнату площадью восемь квадратных метров в двухэтажном бараке на Болотной улице у самого подножия горы. Жил он на первом этаже, около выгребного туалета. «Графиня», жена, удивительно стойкая русская женщина, к 1954 году мужем его уже не считала и не приняла. Он ее и не осуждал за это, а наоборот, поражался ее стойкости и долготерпению, так как хорошо осознал к этому времени, что семьянин из него получился неважный. Так вот, живя один в бараке, он сошелся с еще одной замечательной женщиной. Очевидно, с такой же бедолагой, как и он, которая сочла за счастье в конце жизни приткнуться к мужскому плечу, чтобы вместе делить печали и горести, которых им выпало совсем немало. Жила эта женщина в этом же бараке, но на втором этаже и в противоположном конце и тоже у туалета. Барак был холодный. Топить две печки старикам было тяжело, и это отравляло «молодоженам» радость совместного проживания. На стройдворе Михаил Василь евич стоял первым в очереди на жилье, но строили в то время мало, а претен дентов, как всегда, было более чем достаточно. В частности, ждал квартиру и главный механик, который работал только на условиях первоочередного предо ставления ему квартиры. Осознав положение, я обратился за помощью к секретарю парткома комбината Гущину В. И., человеку в высшей степени авторитетному и властному. Он возглавлял партком 14 лет, из которых 10 - был парторгом ЦК. Василий Иванович меня понял и поддержал, но с условием, чтобы при распределении квартир на профсоюзном комитете комбината я сам защищал интересы Кочеткова, с чем пришлось согласиться. Выступал я горячо, и меня поддержали и В. И. Гущин, и К. А. Шкалябин - председатель профкома. Да и другие члены профсоюзного комитета особенно не возражали, хотя, помнится, полного единодушия не было. Профком выделил Кочеткову однокомнатную квартиру в новом доме. Это была моя Победа. Я был счастлив. Мои чувства может понять только человек того времени, который прошел путь от общежития, через барак и коммуналку до отдельной квартиры с ванной и горячей водой. Представьте себе, что испытали молодожены, на которых свалилось такое счастье, запах которого они давно забыли. Теперь-то я понимаю, что наши партийные и профсоюзные руководители, знающие в деталях судьбу Кочеткова, хотели сами хоть чем-то улучшить его 56