Горячкин, В. И. Это наша с тобою судьба, это наша с тобой биография ... : (о времени и о себе) / Горячкин В. И. – Мурманск : Радица : Мурманское областное книжное изд-во, 2007.

800 судов, постоянно обновлялись и пополнялись. Постоянно менялся и кадровый состав флотов. У рыбаков, несмотря на большое строительство жилья, эта проблема как раз и была наиболее острой. Рыбак получал квартиру после 18- 20 лет работы. Хватало у них и других проблем и на берегу, и в море. «Самый северный и незамерзающий порт страны». «Ворота в Арктику». «Начало Северного морского пути». «Столица Советского Заполярья». «Рыбацкая столица». Эти и подобные звания просто обязывали меня глубже узнать рыбацкий труд, пощупать его изнутри. Долго я не решался выйти в море, да и дел было не в проворот, но в октябре 1988 года все же решился. В горкоме к моему решению отнеслись без восторга, как к блажи, считали потерей времени. 27 октября на траулере «Калачинск» я вышел в море. Первоначально предпола галось, что выйдя в море, я переберусь на плавбазу, но море штормило, и «Калачинск» не смог подойти ни к одной базе. Все 10 дней я провел на нем. Качку переношу плохо, и вспоминать о моих муках до сих пор тяжело. Но нет худа без добра. За эти дни я много увидел и узнал, поговорил с членами команды и особенно с капитаном Алексеем Гавриловичем Шрамом. Из бесед понял, что берег не просто не понимает рыбаков, а вольно или невольно обижает их и даже унижает. Люди по 10-12 часов в любую погоду добывали для нас рыбу, а мы, я имею в виду береговые службы, не могли по-людски организовать даже выход судов в море, оскорбляя их многочасовыми досмотрами и бюрократическими придирками по мелочам. То же самое при заходе в порт - когда по несколько часов, а то и суток корабли с полными трюмами ждали возможности подойти к причалу. И если это удавалось, суда даже при разгрузке перегоняли от причала к причалу. Жаловались рыбаки на некачественный ремонт судна на судоверфи, на действия различных контролирующих организаций и, особенно обижались на крайне плохое обеспечение судовой лавочки со стороны «Облрыболовпотреб союза». Бытовавшее на суше мнение о благополучии рыбаков в море, о изобилии судовых лавочек улетучилось сразу. Удивило меня и то, что моряки только в крайних случаях пользовались медицинской помощью. Оказалось, что обращение к врачам могло послужить причиной списания моряка с судна. Сам Алексей Гаврилович за 20 лет капитанства ни разу не был в санатории, опасаясь углублен ного интереса врачей к его здоровью. Встреч и разговоров было много, и интерес был обоюдным. Я старался записать все, о чем просили моряки, а они интересовались дальнейшим развитием города. Когда капитаны других судов узнали, что на «Калачинске» находится председатель горисполкома, меня попросили выступить на совете капитанов. Около 230 судов были на связи, и я два часа отвечал на прямые вопросы. Весь наш разговор транслировался по громкоговорящей связи, и его слушали все моряки. «Почему мурманчанам не разрешают посещать порт? Почему детям не разрешают встречать отцов, возвратившихся из рейса? Почему капитаны не имеют телефонов? Почему не хватает мест в гостиницах города? Почему не разрешают выносить с судна предметы, сделанные собственными руками? Почему теряется дорогое время при заходах в Мурманск и выходах в море? Почему Мурманск не имеет набережной?» И еще. И еще. И еще. 115