Горячкин, В. И. Что было... то было / В. И. Горячкин. - Мурманск : Глобал Медиа, 2018. – 309, [3] с.

Глава 5 *** А. А. Громыко, министр иностранных дел СССР в 1957- 1985 гг.: «Что бросалось в глаза при первом взгляде на Сталина? Где бы ни доводилось его видеть, прежде всего, обращало на себя внимание, что он человек мысли. Я никогда не замечал, чтобы сказанное им не выражало его определённого отношения к обсуждаемому вопросу. Вводных слов, длинных предложений или ничего не выражающих заявлений он не любил. Его тяготило, если кто-нибудь говорил мно­ гословно, и было невозможно уловить мысль, понять, чего же чело­ век хочет. В то же время Сталин мог терпимо, более того снисходи­ тельно относиться к людям, которые из-за своего уровня развития испытывали трудности в том, чтобы чётко сформулировать мысль... Глядя на Сталина, когда он высказывал свои мысли, я всегда отме­ чал про себя, что у него говорит даже лицо. Особенно выразительны­ ми были глаза, он их временами прищуривал. Это делало его взгляд еще острее. Но этот взгляд таил в себе и тысячу загадок. Сталин имел обыкновение, выступая, скажем, с упрёком по адресу того или иного зарубежного деятеля или в полемике с ним, смотреть на него пристально, не отводя глаз в течение какого-то времени. И надо сказать, объект внимания чувствовал себя в эти минуты неу­ ютно. Шипы этого взгляда пронизывали. Когда Сталин говорил сидя, он мог слегка менять положение, на­ клоняясь, то в одну, то в другую сторону. Иногда он мог лёгким дви­ жением руки подчеркнуть мысль, которую хотел выделить, хотя в целом на жесты был очень скуп. В редких случаях повышал голос. Он вообще говорил тихо, ровно, как бы приглушённо. Впрочем, там, где он беседовал или выступал, всегда стояла абсолютная тишина, сколько бы людей ни присутствовало. Это помогало ему быть самим собой. Речам Сталина была присуща своеобразная манера. Он брал точ­ ностью в формулировании мыслей и, главное, нестандартностью мышления». 62