Голдин, В. И. Север России на пути к Гражданской войне: попытка реформ. Революции. Международная интервенция. 1900 - лето 1918 : монография / В. И. Голдин ; Ассоц. исследователей Граждан. войны в России, Сев.-Зап. секция Науч. совета РАН по истории социал. реформ, движений и революций. - Архангельск : Северный (Арктический) федеральный университет имени М. В. Ломоносова, 2018. - 619 с., [8] л. ил., портр. - (Русский Север в эпоху великих потрясений: 1900-1920 ; т. 1).

В прошлые эпохи, подчёркивал Кизеветтер, этому краю принадлежа­ ла «важная и активная положительная роль в общем ходе и экономического, и политического развития России», и он «входил в состав русской земли в те времена не в виде неподвижной мёртвой гири, привешенной к русскому госу­ дарственному организму и своей тяжестью тормозившей свободное раскрытие внутренних сил этого организма, а в виде жизнеспособной питательной его клеточки, существенно содействовавшей его общему внутреннему преуспея­ нию». По утверждению исследователя, Русский Север вносил в общую сокро­ вищницу материальной и духовной культуры России тех времен свой особый, весьма важный вклад и полагал, что ему «в силу тех же природных его усло­ вий может и в будущем предстоять важная положительная роль в общем про­ цессе возрождения России»203. В ходе своего дальнейшего повествования об исторических судьбах Север­ ного края Кизеветтер обстоятельно анализировал вытекавшие из прошлого уроки и резюмировал, что надо сделать для того, чтобы произошел новый рас­ цвет жизни Русского Севера. В начале XX века Север России был малонаселённым регионом страны с низкой плотностью населения. В 1897 году здесь, на территории трех губер­ ний (Архангельской, Вологодской и Олонецкой) проживало немногим более 2 млн. человек (2052,5 тыс.), а на начало 1914 года - чуть более 2,7 млн. человек (2700,9 тыс.)204. В 1917 году здесь числилось 2,7 млн. человек (без состоящих на военной службе - 2,4 млн. чел.)205или, как уточняет один из современных авто­ ров, - 2691,7 тыс. человек206. Тема колонизации и модернизации Русского Севера, их оптимальных тем­ пов, путей и способов являлась предметом оживленной полемики, и в первую очередь среди северной интеллигенции. Сочетание традиций и новаций, ис­ пользование опыта других регионов России, Великого княжества Финляндско­ го и заграничных соседей - Швеции и особенно Норвегии (в 1905 году вышед­ шей из унии со Швецией и ставшей самостоятельным государством) вызывали живой интерес жителей российского Севера, тем более, что приграничные тер­ ритории Карелии испытывали на себе финскую, а Мурмана - норвежскую и финскую культуры и способы колонизации. Многонациональный состав населения края включал в себя русских, каре­ лов, вепсов, коми, норвежцев, финнов, а также и живших на Крайнем Севере ненцев и саамов (чаще называемых в России лопарями). Последние две группы вели преимущественно кочевой образ жизни. Хотя процесс урбанизации на Севере России в начале XX века ускорился, но более 90% населения региона проживало в сельской местности. Впрочем, к этому необходимо добавить, что, так как сельское хозяйство не обеспечивало в большинстве своём крестьян всем необходимым и часто не позволяло под­ держивать прожиточный уровень, то они активно занимались отходничеством и промыслами. В результате многие крестьяне хорошо знали городскую жизнь или даже оседали на жительство в городах и рабочих поселках. В конце XIX - начале XX века в центральных государственных учрежде­ ниях страны и в северных регионах развернулась дискуссия о путях модерни­ зации Русского Севера, в которой участвовали как государственные деятели, так и представители формирующейся северной интеллигенции, занимавшиеся обследованием и изучением этого огромного региона. Некоторые из них соче­ тали в себе эти качества. Примером может служить, например, архангельский 60