Георги, В. С. Рыбный Мурман в кавычках и без (1983-апрель 2000) [Электронный ресурс] : иллюстрированные документально-публицистические хроники : в 2 томах. Т. 1 / Георги Виктор Сергеевич. - Петрозаводск : [б. и.], 2007. - Электрон. версия двухтомника, основанного на фактич. материалах газ. «Рыбный Мурман».

640 лы, цеха, производственные участки. Это позволяет снизить затраты и увеличить число** заказчиков на судоремонт. Так что слухи о кончине судоверфи явно преувеличены. Все так, все правильно рассказывает генеральный директор. Но, как говорится, поздно пить боржоми, когда желудок отрезан. И здесь такой же случай. Потому что «хо­ зяевами» судоверфи стали 5,5 тысяч акционеров и 9 юридических лиц. С таким количест­ вом «руководителей», сами понимаете, работать нельзя. Но главное в другом - основным пакетом акций судоверфи владел банк «Еврокосмос», который сам то ли из-за кредитно­ финансовой политики страны, то ли из-за мошенничества руководства банка попал в не­ мыслимые для работы условия. О «Еврокосмосе» мы еще поговорим на страницах этой книги, сейчас речь о судоверфи, руководство которой не было хозяином предприятия. Вспомним - с самого начала приватизации предприятие оказалось в невыгодных старто­ вых условиях. Шесть детсадов, два корпуса общежития, санаторий-профилакторий, дом отдыха на Украине, пять пионерских лагерей, 60 тысяч квадратных метров жилья. Два года, пока передавали все это в другие руки, вся прибыль верфи уходила на поддержание этих объектов соцкультбыта. Стало быть, не могли повысить зарплату, а порой вообще не­ чем было платить. Лучшие специалисты уходили. Не могли и выпускать продукцию в бы­ лых объемах. Впрочем, эти объемы были уже не нужны. Возьмем огромный слесарно­ механический цех, созданный для того, чтобы там станочники работали в три смены. Или машиностроительный цех с более чем сотней новых станков с ЧПУ. В 1995-м году каждый такой станок стоил около 100 миллионов рублей, на нем ничего не производили, а лишь платили налог на имущество. Что делать? Продавать эти основные фонды предприятия, которые при акционировании судоверфи стоили 90 миллионов рублей, а после пере­ оценки - сотни миллиардов. Но продать можно лишь с разрешения хозяина. А где он, этот хозяин, а у . - Будь я хозяином, - заявляет Храпов, - то продал бы две трети основных фондов, чтобы на оставшейся собственности работать эффективно. Очень важно было бы провести вторую эмиссию акций. Естественно, при этом произойдет перераспределение долей ка­ питала между акционерами. Но те, у кого основной пакет акций, не заинтересованы в этом . Арестован счет - мы должники. Государство имеет право наложить арест на иму­ щество. А что дальше? Кто будет вкладывать деньги в это имущество? Оставили бы мне сейчас одни налоги - одно дело. Но когда пени и штрафы растут с каждым днем, неволь­ но приходишь к мысли: зачем гасить эти долги, все равно никаких денег не хватит полно* стью разделаться с ними. Несмотря на все это, мы знаем пути выживания. Или Владимир Евгеньевич действительно был таким оптимистом, или, подготавли­ вая материал к печати, журналист Инна Березюк для логического завершения публикации поставила столь оптимистичную точку - не знаю наверняка. Да и в делах судоремонта нельзя быть уверенным на сто процентов. С одной стороны - моряки в рейсе «на ушах стоят», доделывая или переделывая то, что сотворили судоремонтники. С другой сторо­ ны, не судоремонтники в том виноваты. Это родной для моряков флот решил обойтись, что называется, малой кровью, и вместо замены всех гнилых труб решил заменить лишь кусочек, вместо четырехслойной покраски заказал красить всего два раза, вместо дорого­ стоящей оцинкованной трубы поставил в сансистеме черную стальную. По технологиям, по производственным мощностям, по умению качественно делать любой ремонт судна Кто сказал, что она умерла? Судоверфь работает. «РМ» от 28 июля 1995 го­ да. * Кто сказал, что она умерла? Судоверфь работает. «РМ» от 28 июля 1995 года.