Георги, В. С. Тралфлот : книга первая цикла «Севрыба» : из серии «Капитаны рыбного хозяйства СССР» / [ав.-сост. В. С. Георги] ; под ред. капитана дальнего плавания А. Н. Якунина. – Херсон : ООО «ПКФ «СТАР» ЛТД», 2014. – 423 с.

СВИРЕПЫЙ МУЖИК Из статьи журналиста П. Болычева к 100-летию Г. М. Бородулина Есть в его биографии немалая загадка. Во всех анкетах Бородулин писал, что «родился 8 декабря 1911 года на глухой окраине Петрограда в семье служащего». Вот только город в 1911 году, как и сейчас, назывался Санкт-Петербургом, да и понятие «служащий» - очень обтекаемое. Товарищ министр ведь тоже служащий? В любом случае, семья явно была «не простая». Об этом говорит хотя бы то, что младший брат отца служил офицером на «Варяге» с момента постройки крейсера в Филадельфии. А потом была революция, советская школа-девятилетка, голод, чернила из свекольно го сока, гуманитарная американская маисовая каша. И первая работа - береговым матросом в затоне на Неве. Была работа в Ленинградском порту и ускоренные курсы механиков-ди- зелистов. В 1932 году началась новая жизнь: Мурманск, должность третьего механика на РТ-56 «Белуга», первые рейсы в море, он называл их «пьяные годы тралфлота» - уж больно без заветно прикладывались тогда моряки к бутылке. А к нему приклеилось первое мурманское прозвище - Белый Слон. Потому как редкое это было тогда явление: рыбак-трезвенник. В мае 35-го случилась беда: Бородулина срочно отозвали с промысла и прямо в порту арестовали. «Шпионаж и контрреволюционная деятельность». Уже в перестройку Георгия Михайловича пригласят в КГБ и покажут личное дело. Окажется, что донес на него («раз говаривал с иностранцами на иностранном языке»!) сослуживец, обиженный упреками в малограмотности и непрофессионализме. Тоже, между прочим, почетный гражданин. Все- таки маленький у нас город, а тогда был еще меньше. Выпустили Бородулина через полгода - «за недоказанностью состава преступления». Потому что держался твердо. Нет, он никогда не бравировал, мол, маршалы плакали, как дети, и все подписывали, а я - не сломался. В книге воспоминаний он пишет честно: «Мне крупно повезло - тогда на допросах еще не истязали, добиваясь нужных показаний. Меня только оскорбляли грубой бранью, всячески унижая мое человеческое достоинство. Но ни чего не добились... И потом, уже порядочное время спустя, я все еще ощущал какое-то скры тое внимание к своей особе. Это была жизнь в постоянном страхе, как под занесенным над головой топором. Тяжело было, но устоял - не ожесточился, не замкнулся в себе». Самозабвенно ушел в работу, и вот результат: в 40 лет - главный инженер «Мурман- сельди», через шесть лет - ее начальник. А в 1965-м ему поручили создать и возглавить новый «Севрыбхолодфлот». Небывалый в истории рыбной промышленности случай: фло том командует не бывший капитан, а «человек из машины». Впрочем, он весь сплошное исключение из правил... В «Севрыбхолодфлоте» у Георгия Михайловича было совершенно удивительное про звище - Отец Родной. Это при всей его требовательности, резкости, непоказной суровости. Он мог карать виновных беспощадно. Но умел и прощать - если видел, что человек оступил ся, что есть надежда на исправление. ...Запомнил я и совсем другого Бородулина - пенсионера с палочкой, вместе с кото рым мы с отцом в Ленинграде 24 июля 1980 года ходили на олимпийский футбольный матч сборных Венесуэлы и Замбии. Он, заядлый болельщик, сказал тогда, что на футбол больше не ходит - не нравится ему, как ведут себя зрители (это в вегетарианские-то 80-е, что бы он подумал, увидев нынешних фанатов с баннерами и фанерами?). Потом мы пошли к нему в гости, пили чай с вареньем и пирожками, испеченными же ной Александрой Николаевной. Он называл ее «Шура», она его - «Гоша». Гоша?! Свирепый мужик?! Газета «Мурманский вестник». (8 декабря 2011 года).