Георги, В. С. Тралфлот : книга первая цикла «Севрыба» : из серии «Капитаны рыбного хозяйства СССР» / [ав.-сост. В. С. Георги] ; под ред. капитана дальнего плавания А. Н. Якунина. – Херсон : ООО «ПКФ «СТАР» ЛТД», 2014. – 423 с.

ИЕйЗЛ 03 тру свое массивное, скуластое лицо с чуть прищуренными глазами, с резко очерченными губами и крепкими зубами, не выпускавшими трубку. Да и домашний вид Александр Алек сандрович принимал только в тихую и ясную погоду, когда солнечные зайчики играли на стеклах штурманской рубки и надраенных медяшках судна. Но когда ветер крепчал и над морем сгущались тучи, капитан преображался, как солдат перед боем. Как-то я зашел к нему в каюту и увидел на столе перед ним фотографию задорного пар нишки в зюйдвестке. Я знал, что у Александра Александровича нет сына и спросил, кто это. - Наш бывший юнга. Вот не успел до отхода написать ему, - и в глазах этого муже ственного, крепко скроенного человека я увидел чуть заметные бисеринки слез, а его низ кий голос с хрипотцой звучал мягче и теплее. Александр Александрович показал письмо от бывшего юнги Алеши Абакумова, в котором тот называл капитана отцом. Алеша был не только исполнительным, но и очень любопытным подростком. Его часто можно было видеть у лебедки, в машинном отделении, около утильустановки. В общем, его занимали все машины и механизмы. За это любопытство ему пришлось дорого заплатить. Однажды, оставленный без присмотра старших, он угодил правой рукой в утильустановку. Когда его принесли на мостик, он был бледен, лицо вытянулось, нос заострился. Плот но сжав губы, Алеша лихорадочным взглядом смотрел на капитана. Правая рука, перебитая в плече и ниже локтя, висела плетью, на кисти рожками торчали только два пальца. Алек сандр Александрович достал из аптечки скудные запасы спирта, йода, все бинты, какие там были, промыл раны и перевязал руку. Алеша молчал. От него не услышали ни одного стона, только раз чуть слышно и виновато он прошептал: «Отрежьте лучше руку-то». - Ничего, потерпи. Ты еще будешь механиком, - утешал Александр Александрович. Он распорядился перенести пострадавшего в свою каюту и приставил к нему сиделкой боцма на. «Двина» легла на обратный курс и пошла самым полным ходом. Надо было торопиться, чтобы спасти юнгу. Вскоре подул свежий ветер. Он быстро нарастал, засвистел угрожающе. Поступило срочное радио: всем кораблям лечь в дрейф или укрыться в ближних бухтах - надвигался ураган. -Александр Александрович! Егоров повернулся. На пороге в рубку, силясь закрыть распахнутую ветром дверь, сто ял старший штурман. Он весь был мокрый, без фуражки, ветер спутал его волосы, по лицу стекали крупные капли. Когда он закрыл дверь, Егоров посмотрел ему в глаза - они были белыми и неподвижными от страха. - Александр Александрович! Измените курс, - проговорил старпом, облизывая губы, как будто его мучила жажда, - ляжем в дрейф или отстоимся в ближней бухте... - Алеша может умереть. Вы хотите его смерти? - строго спросил Егоров. -Товарищ капитан! Нас никто не осудит. Есть специальная радиограмма. Я не за себя прошу, этого требует вся команда. - А моряцкая честь и совесть у вас есть?! - загремел Александр Александрович. - Я лучше вас знаю команду. Спросите у боцмана, хочет он этого? Спросите вот его, - и Егоров указал на рулевого, который еле удерживал в руках штурвал. - Идите к себе. Я освобождаю вас от вахты, а за панику... И капитан отвернулся, дав этим понять, что разговор окончен. Более полусуток било «Двину» разбушевавшееся море, пока она не вошла в Кольский залив. Старпом приходил сменить капитана, но тот отправил его обратно. Вскоре ошвартовались в Мурманске. Боцман вынес Алешу на причал и передал сани тарам скорой помощи. Александр Александрович поцеловал юнгу в горячие губы и крепко пожал здоровую руку.