Севрыбхолодфлот : книга третья цикла «Севрыба» : время становления и расцвета (1965 - середина 1970-х годов) : работа в новых условиях (1970-е - 1980-е годы) : имена: капитанская элита : на рубеже веков (гибель флота) / Сев. рыбопромысловый бассейн ; [авт.-сост. В. С. Георги]. - Санкт-Петербург : Феникс, 2017. - 455 с. : ил., цв. ил., портр., карты.

Мой отец был тралфлотовским капитаном и, выйдя на пенсию, уехал с мамой на юг, чтобы спокойно прожить оставшиеся годы на малой родине. Имевшиеся на сберкнижке деньги позволяли на это надеяться. Но вот в одночасье все ка питанские сбережения пропали, папа умер (не выдержало сердце), а мама на старости лет пошла работать вахтером... «Хорошо зарабатывая, больших богатств отец не скопил — всегда помогал родственникам, охотно давал в долг — часто без возврата, — рассказывает о своем отце Петр Адольфович Болычев. — За все годы он не принес домой с “Сев- рыбы” ни одного рыбьего хвоста: “Как ты себе это представляешь? Я же капи тан”. Тем острее он переживал вакханалию начала 90-х: махинации с топливом, браконьерский лов, береговое воровство взахлеб. В последний год жизни отец часто спрашивал маму: “Я что, неправильно жил? Что я оставлю детям и внукам?” «...Каждый год члены экипажа УТС “Борис Сафонов” вместе с курсантами изготавливали венки и в день гибели Героя, чьим именем назван корабль, вы ходили в море на место, где рухнул самолет, чтобы почтить память летчика-ис- требителя. Но пришло время В. А. Гаврилову выходить на пенсию. Трудно было капитану расставаться с судном и делом всей жизни... — пишет журналистка «Комсомольской правды» Мария Пашенкова. — Только в феврале 1995 года Владимир Александрович смог вернуться в Мурманск и с нетерпением поспе шил в порт, чтобы узнать, как и чем живет теперь его друг, его корабль. Вер нулся молчаливым и потрясенным: судно “Борис Сафонов” продали в Индию, а вместе с ним исчезли и все экспонаты Каюты боевой славы. Капитан, который перегонял его в другую страну, сообщил, что транспортный рефрижератор пе ревозил подменные экипажи и из-за нехватки помещений Каюту боевой славы пришлось использовать как кладовку. Куда делись экспонаты, сказать не смог... Все это сильно подорвало здоровье Владимира Александровича. Несмотря на его любовь к морю, к Мурманску, он больше ни разу не решился приехать в родной город». И такие истории сегодня может припомнить каждый старый моряк. Да что там судовая Каюта боевой славы — выставку-музей развития рыбной промышлен ности Мурманской области власти города и руководители «Севрыбы» оставили на разграбление, пока ее, бесхозную, не приютила в своих стенах высшая море ходка. Впрочем, где теперь наши ММУ и МВИМУ? Пытаясь, как теперь говорят, оптимизировать расходы, их объединили, а год назад «вышку» присоединили к пединституту! Да-да, к Мурманскому государственному педагогическому ин ституту, который сегодня называется Арктическим госуниверситетом. В гробах перевернулись бы руководители флотов и Мурманска, все те, кто помнит, как у курсантов устраивались вечера танцев, но строго «по ранжиру»: если средняя мореходка — то с педучилищем, если высшая — то со студентками пединсти тута. Как кружились пары и звучал тревожный голос Александра Градского: Жил-был — я. (Стоит ли обэтом?) Шторм бил вмол. (Молод был имил...)