Георги, В. С. Рыбный Мурман в кавычках и без : документально-публицистические хроники Северного рыбопромыслового бассейна последней четверти XX века. В 2 т. Т. 2, ч. 4-7 / Виктор Георги. - Петрозаводск : Verso, 2016.

Часть четвертая. За что боролись? — Во всех развитых странах дотируется про изводство зерна. Например, в Швейцарии при средней мировой цене за тонну 120 долларов крестьянину платят 316 долларов. Государство за длительный период накопило массу богатств, которые используются для общества. В нашем государстве сегодня таких богатств нет, доходная часть бюджета не собирается. При нынешней структурной перестройке промышленности есть отрасли, которые находятся в более критическом положении и в которые надо вкладывать деньги. Поэтому рыбная отрасль не получает дотаций. Право на них рыбаки действительно имеют по от ношению к обществу, поскольку действительно кормят страну. Существует программа возрожде ния российского флота, она предполагает и пере стройку рыбного хозяйства: появятся современ ные траулеры, туда будут вкладываться деньги. Это и станет косвенной помощью рыбакам... Ду мается, мы с вами скоро доживем до такого мо мента, когда доходная база бюджета будет соби раться и рыбаки станут получать полную дотацию. Пока у государства такой возможности нет.102 Значит, чтобы дожить до светлого будуще го, надо сначала полностью разорить налогами флоты, а поднакопив деньжат за счет рыбаков, выделить им дотации. Так, что ли, получается? Впрочем, в нашей стране иначе и быть не мо жет. Но что прикажете говорить людям начальни ку флота, который не может выплатить морякам зарплату? Потерпеть? Это можно. Но сколько терпеть? Может, действительно зря все это за теяли: какая-то перестройка, демократия, при ватизация... Трудно было всем — и убежденным коммунистам, и неистовым демократам. Если и те и другие привыкли работать на совесть. Вот что рассказал на страницах «Рыбного Мурмана» известный и авторитетный в «Севрыбхолодфло- те» капитан В. Н. Скачков: — Раньше мы, плохо ли зарабатывая, хоро шо ли, жили радостно, уверенные в завтрашнем дне. Уважали Закон, знали его, поскольку долгие годы жили при одном Законе. Сейчас меняются и законы, и правила. Это страшно. Те, кто не же лает работать, говорят мне: — Откуда это требование? Из Устава? Но Устав службы на судах флота СССР, а СССР нет, значит, нет и Устава. Поэтому я буду делать что хочу. Мы же в демократическом государстве, а ты — коммунист, заставляешь нас пахать, а я хочу быть свободным. Хочу — выйду на работу, хочу — выпью, хочу — шапку продам. Я ему объясняю, что он должен делать то-то и так-то. А он: — Покажи мне этот закон. Ах, нет его, зна чит, ты врешь. Привыкли вы, коммунисты, всем врать, привели страну и нас, моряков, в том чис ле, в эти дебри! Мы добились свободы и будем жить как хотим. И действительно: хочет — выйдет на работу, хочет— нет. Но валюту требует. И питание та кое, как раньше. А сейчас цены жуткие, сумма в 250 рублей в день — хлеб с солью да водичкой запить. Ему говоришь: — Нет средств. — Как это нет? Раньше были, а сейчас нет? — Но раньше был СССР, был Устав, который ты не признаешь. Выходит: свобода — отсюда, питание — оттуда? Это сегодня. А что будет завтра? Кто придет ко мне на судно? Те пацаны, которые сегодня моют машины? Толкутся по подъездам, зани маясь черт-те чем? Почему раньше нам твер дили: ни в коем случае не покупайте ребенку копилку, потому что стоит ему положить туда ко пеечку — все, это уже не личность, это раб. И он не будет искать новую книгу, ему неинтересны детские игры или искусство. Он будет всюду ис кать деньги, а не найдет — станет воровать. И эта пацанва, которой сейчас 7— 12 лет, скоро будет нас с вами защищать? О каком патриотизме можно сегодня говорить! Все измеряется, все оценивается рублем: кладешь мне рубль в кар ман— ты человек, не даешь — ты враг. Это же потенциальные предатели! Вот сейчас только и слышишь: приватизация, частная собственность. У меня высшее образо вание, но я теряюсь, когда надо объяснить чело веку, что он, став акционером, вовсе не обяза тельно станет богатым. Ведь он, да и все мы, как работали, так и работаем, четыре руки ни у од ного акционера не выросли. Наоборот, стало на много хуже. Люди месяцами бедствуют, не могут 80