Георги, В. С. Рыбный Мурман в кавычках и без : документально-публицистические хроники Северного рыбопромыслового бассейна последней четверти XX века. В 2 т. Т. 1, ч. 1-3 / Виктор Георги. - Петрозаводск : Verso, 2016.

Часть первая. Прокляв моря и океаны (восьмидесятые годы) Первая посадка была в Тетрино, где, выполняя за дание редакции, я должен был выходить. И лишь когда смолк гул моторов, Стрелков обернулся, оторвал лицо от иллюминатора. Никогда не смогу забыть беззащитно-пронзительных светлых глаз бывшего председателя. Комом в горле застряли дежурные слова прощания. Говорят, что и вече ром, на суде, он молчал и лишь недоуменно смо трел на собравшихся повлажневшим взором. Чем тогда, в марте 1985 года, расставаясь на далеком сельском аэродроме, я мог помочь Петровичу? Ни он, ни я в то время не знали, что уже запущена и набирает обороты судебно-бю- рократическая машина. Что уже полтора месяца сидит в следственном изоляторе председатель Мурманского рыбакколхозсоюза Ю. Е. Гитерман, безуспешно пытаясь доказать абсурдность вы двигаемых ему обвинений, что через 22 дня будет взят под стражу председатель колхоза «Се верная звезда» Г. К. Подскочий, что уже через месяц будет выписан ордер на арест председа теля колхоза имени XXI съезда КПСС Н. И. Кова ленко. И все они будут осуждены, а Коваленко даже с партбилетом в кармане, так как Северо морский горком КПСС, заняв принципиальную позицию, отказался исключить из партии чело века без весомых на то причин. Так мог ли я тогда, за несколько часов до суда, хоть чем-то помочь Стрелкову? Наверняка, нет. И лишь потом, вернувшись в редакцию из коман дировки, осознал весь масштаб случившегося, так как и Гитермана, и Коваленко, и Подскоче- го знал раньше как честных и порядочных лю дей и не мог изменить своего отношения к ним. Поняв всю безуспешность каких-либо попыток с моей стороны остановить эту пущенную в ход бездушную и неправую судебную машину, я от правил письмо Андрею Леонидовичу Никитину, московскому писателю и моему хорошему другу. Никитин знал Беломорье и был неравнодушен к проблемам его жителей, написав и издав не сколько публицистических книг об истории и пер спективах развития Терского берега. Наверное, я все же смалодушничал, попытался переложить груз гражданской ответственности на чужие пле чи. Но речь сейчас не обо мне, а о тех, кто был осужден в 1985 году и только после вмешатель ства Прокуратуры СССР в конце 1987 года пол ностью реабилитирован за отсутствием состава преступления. Все, кроме Коваленко, который после протеста первого заместителя Прокурора РСФСР президиумом Мурманского областного суда вместо двух лет исправительных работ был наказан штрафом в сумме... 100 рублей! Сколько же потребовалось сил, чтобы засто порить ход и закрутить колесо Фемиды в обрат ную сторону! Перед решающей попыткой сде лать это Андрей Никитин прилетал на Кольский полуостров, и мы с ним побывали в Чапоме и Умбе, в Териберке и Белокаменке —селах- усадьбах рыболовецких колхозов, лишившихся своих председателей. Встретились со многи ми людьми, кто так или иначе был причастен к «делу» Гитермана. Да, именно так, потому что «дела» всех колхозных председателей, на пер вый взгляд ничем не связанные между собой, были возбуждены с одной целью —«пристегнуть» их к имени председателя Мурманского рыбак колхозсоюза. Застопорить ход машины беззакония уда лось только после вмешательства «четвертой власти»: «Литературная газета» отправила на имя генпрокурора страны материал Никитина «Охота на ведьм в Заполярье». И с явно слышимым зу бовным скрежетом следователей мурманской милиции машина правосудия дрогнула и тронула в обратную сторону. Затем свой запрос сделала в прокуратуру республики редакция «Литератур ной России», опубликовав статью «Реабилита ция?». В ней, добившись отмены вынесенных приговоров, Никитин размышлял о самом поня тии «реабилитация». О том, как мы все свыклись с беззащитностью перед лицом произвола, если полученная справка о реабилитации отнюдь не освобождает человека от необходимости доказывать собственную невиновность везде, куда бы он ни явился. Доказывать, просить, ис пытывать унизительное недоверие со стороны очередного должностного лица. Бывший обви няемый несет на себе ясно видимую печать из гоя, человека как бы «второго сорта». Его не спе шат восстановить в партии, не спешат вернуть ему награды. Никто не думает о материальной компенсации за потерянные годы, хотя иной 126