Георги В. С. Наше паломничество, или Совки за границей. [В 2 ч.]. Ч 2. Мир католический / Виктор Георги, ирхимандрит Августин (Никитин) ; [фото Юрия Масляева, Виктора Георги]. – [Б. м. : б. и.], 1991.

29 Наблюдал я как-то за буржуями в мурманском ресторане «Арктика». Сидят за столиками, закусывают. Выпили-то всего ничего, а захорошели, ста ли песни петь. Чтобы нам, совкам, потрафить, «Подмосковные вечера» на ломаном русском затянули. Мол, речка движется - и не движется, песня слышится - и не слышится. Подсел тогда один ихний ко мне за столик, стал допытываться: так движется или не движется та речка? Так песня слышится или не слышится? Если нет, то это не речка, а болото; и не песня, а тишина. Открой, говорит, вашу страшную военную тайну, а то я заснуть ночью не смо гу. Даже после пропагандистской борьбы с милой русской девушкой, которая «смотрит искоса, низко голову наклоня». - Что, у нее шея больная-кривая? - спрашивает. — Или это так совет ские девушки смотрят от избытка чувств? Не помню, что я тогда буржую о наших девушках и их позах рассказал, но парня-североморца мы все-таки на гражданку вытащили. Попал он на флоте под сокращение, а через месяц выправили ему визу, через два месяца наш экс-офицер уже «за бугор» пошел... И вот сидим мы с ним как-то вечер ком в портовой таверне. Вдруг в тот кабачок вваливается группа американ ских военных моряков. Никакой субординации, никакой бдительности по нашим, совковским, понятиям. Подходят к североморцу: итальянец? грек? русский? Русский - это хорошо. «Сигарету хочешь? А вина? Может, у тебя что болит?» - спрашивают. А североморец сидит как на иголках и только мычит. Первый раз он, оказывается, негров в погонах увидел - У меня в Североморске друзья остались, - говорит потом мне. - Тоже хорошие ребята. Вместе десять лет в морях, выполняя боевую задачу, про падали. Некоторые в тридцать лет уж совсем белые, седые стали из-за всяких там ЧП на кораблях и подлодках. И такого страха на нас помполиты нагнали, рассказывая о вражеском коварстве, аж жуть. А тут - американцы. Ну и что? И я, еще погоны не успевший спороть с кителя, вместе с ними в кабаке си жу... Слушал я товарища-североморца, вижу, что он не на шутку расстроил ся. И спрашивает меня: «Скажи, дружище, а все-таки что за столь страшная военная тайна есть у нас, совков, которую Мальчиш-Кибальчиш даже под пыткой не выболтал? Может, я действительно чего-то не понимаю. Ну не до ходит до моего вывернутого наизнанку сознания, зачем у нас, на Кольском полуострове, одна треть территории объявлена запретной зоной. Что, финны и норвежцы, если открыть границы, в Мурманск побегут? Да они там сдохнут без продуктовых талонов, которые только по местной прописке получить можно. И что это за армия, обращенная штыками внутрь страны?» Накачался он в тот вечер весьма сильно, язык развязался, и поведал, что после выполнения одного из боевых заданий весь экипаж, в котором служил, дал подписку о неразглашении случившегося. Но теперь ...