Георги В. С. Наше паломничество, или Совки за границей. [В 2 ч.]. Ч 1. Мир православный / Виктор Георги, ирхимандрит Августин (Никитин) ; [фото Юрия Масляева, Виктора Георги]. – [Б. м. : б. и.], 1991.

69 - Отец Леонид, Вы сегодня вечером молились? - Еще пока нет, дочь моя. - А пойдите-ка лучше помолитесь, а то погода портится. - Помолиться мы всегда успеем. - А вот сегодня лучше пораньше, а т о . Как-то резко, сразу, темнело. Неожиданно появились волны, и мерное покачивание судна сменилось довольно-таки ощутимыми толчками, от кото рых содрогался весь корпус «Руси». Батюшки на палубе уже не было, а я вновь поднялась в ходовую рубку. - Что делать будем, - спрашиваю у стоящих на руле матросов. - Мы на всякий случай решили отойти мористее. А давление действи тельно упало, вон, на барометре стрелка уперлась в «сильную бурю». Ниже делений н е т . Настала ночь. Держим носом на волну, благо, что этот курс уводит «Русь» подальше от берега. Качает, но рубка для троих тесная, так что дер жимся - кто за штурвал, кто за ч т о . Вдруг я почувствовала запах гари. Про тивный такой, паленой пластмассы. Принюхиваюсь, а запах все сильнее. Ре бята тоже носами водят, оглядываются. А у задней переборки щиток был электрический. И как только открыли его железную дверцу - полыхнуло. По жар! Но не надо паниковать: засунули в этот щиток какую-то тряпку, вроде, огня не стало. Только запах противный и ходовые огни вырубило. Но движок работает. И вдруг вновь полыхнуло, но не рядом с нами, а сверху! Скажу честно: такой грозы я больше не видела нигде и никогда. Мол нии метались вокруг корабля беспрестанно. Они были разноцветные: белые, красные, желтые. Это было настоящее светопреставление! Что делать? И тут я вспомнила, что Виктор, муж мой, прощаясь со мной на Поросе сказал, что случись что - помолись Николе Угоднику, он поможет. И этот крайний случай настал. Как я молилась! Как я просила Николая Угодника не карать нас, грешных, столь строго, не судить. Говорила, что у меня сын малолетний остался на земле, и что с ним будет дальше, если мы все сейчас погибнем в этом море . Один из вахтенных матросов побежал вниз будить капитана. Я устави лась в окошко рубки, и вдруг вижу: на палубе стоит и смотрит на меня старик в длинной одежде. В свете молний вид его был строг и страшен. Он покачал головой и, отвернувшись, прошел к носу судна и раство рился в очередном разряде молний. И вдруг хлынул дождь. Дождь, который лил как из ведра. Светопреставление закончилось, но ветер не стихал. Нашу «Русявку» кидало как щепку. Казалось, что трещали не доски надстройки - трещал и готов был лопнуть сам корпус судна. Вода лилась отовсюду: с неба, с боков, когда волны играючи перехлестывали палубу и бурным потоком устремлялись вниз. «Если не сгорим, так все равно потонем, - подумала я. -