Мурмансельдь-Мурманрыбпром : Мурмансельдь : становление флота, капитаны «первой волны», в Мировом океане. Мурманрыбпром : перестройка (новые ориентиры), капитанская элита, приватизация / Сев. рыбопромысловый бассейн ; [авт.-сост. В. С. Георги]. - Мурманск : Союз рыбопромышленников Севера, 2017. - 535 с. : ил., цв. ил., карты, портр., факс. - (Капитаны рыбного хозяйства СССР).

окну, привычным движением берет из ящика бинокль и долго всматривается в туманную темноту. Потом говорит: «Е-к-л-м-н, мы, кажется, сцепились! А ну на, пойди посвети, ну еенах...!»Язабираюсь на верхний мостик и пытаюсь осветить пространство вокруг судна, но в снопе света плавают только мелкие капельки воды. Раздается голос капитана: «Слезай!» Захожу в рубку, капитан держит пе редо мной речь: «Чего ты меня разбудил?Я, что ли, этот туман разгонять буду? Вот бери метлу, иди на полубак иразгоняй, если тебе так хочется!» После такого внушения капитан удаляется к себе в каюту, громко стуча сапогами. На вторую ночь опять наплывает туман, но я не предупреждаю капитана, теперь он свистит сам и спрашивает, что случилось? Втом же одеянии появля ется на мостике, те же слова относительно возможного сцепления, но теперь он меня воспитывает за то, почему я его не предупредил, когда налетел туман. Короче говоря, один раз раздолбон зато, что разбудил, второй раз за то, что не разбудил, и так на каждой вахте. Начинаю думать, что это я ему один чем-то не потрафил, однако оказывается, нет, нам достается всем троим, каждому из помощников выдается отдельная порция. Практически без разносов и угроз не проходит ни одна вахта. В своем неуемном брюзжании он не ограничивает ся только штурманским составом, но периодически устраивает истерические разносы матросам, выбирающим порядок. ... Так получилось в этом рейсе, что постоянные капитанские «разрядки» не вольно стали центром внимания всего экипажа. Оказалось, что тяжелейшие шторма, постоянный риск, потери порядка, тяжелая работа при выборке се тей, авария с вспомогательным двигателем и другие трудности длительного рейса оказались вторичными по сравнению с тяжелым бременем капитанско го руководства. Весь экипаж, с кем ни поговоришь, собирается уйти с судна по окончании рейса. Видимо, почувствовав настроение команды, при возвращении в порт (кстати, с перевыполненным рейсовым заданием) капитан повел в салоне такой разговор, что под треской гораздо легче, что там не такое напряжение, поэтому он не будет так нервничать и ругаться. Проплавав с ним более 4 месяцев, мы заметили одну особенность в его пове дении — когда складывается действительно сложная обстановка, Хаенко со средотачивается, прекращает свои «размагничивания», действует грамотно и решительно, но зато когда случаются мелкие ЧП, выдержка ему изменяет, и начинаются выволочки... Подписывая мне аттестат, Хаенко с какой-то гордостью заметил: «Азнаешь, ведь ты единственный штурман, который проплавал со мной целый год!» И дей ствительно, за это время сменились три раза старпомы и третьи помощники. Уходя с «Балхаша», я понял тогда, что если сХаенко выдержал год, и он не отшил у меня интерес к морю, то теперь, имея такую закалку, я сумею сработаться с любым капитаном. М. И. Каргин. Рассказы и воспоминания рыбака. Мурманск, 2004. 369