Мурмансельдь-Мурманрыбпром : Мурмансельдь : становление флота, капитаны «первой волны», в Мировом океане. Мурманрыбпром : перестройка (новые ориентиры), капитанская элита, приватизация / Сев. рыбопромысловый бассейн ; [авт.-сост. В. С. Георги]. - Мурманск : Союз рыбопромышленников Севера, 2017. - 535 с. : ил., цв. ил., карты, портр., факс. - (Капитаны рыбного хозяйства СССР).

тыре десятка с немногим прожито. О каждом из пятнадцати моряков можно, видимо, написать если не повесть, так очерк. Потому что это мужественные, скромные люди. И если мне хочется рассказать о десяти часах мужества капи тана, то только потому, что в этом есть частица испытаний, выдержанных каждым звенигородцем... Сзимним морем шутки плохи. Не только потому, что оно тогда ревущее, а потому, что в любой момент может преподнести сюрприз. Самый каверзный. Такой, когда даже наиболее стойкие теряют голову. Но нельзя терять само обладание капитану. Иначе... Когда сейнер после пополнения попал в шторм, никто особенно не удивился. Правда, сила его заставляла по-серьезному подготовиться к схватке. Или луч ше всего отстояться в какой-нибудь гавани. Так, например, поступили на пяти транспортах. Но рыбаки как никто умеют ценить время, и каждая минута про стоя для них — неоправданная роскошь. Сейнер упрямо карабкался на волну, если не продвигаясь вперед, то, во всяком случае, и не отступая назад. Вода не заливала палубу — эти PCвесьма мореход- ны, но зато на корме гуляли штормовые валы. Зенин ждал, что вот-вот ветер стихнет, а там можно полным ходом идти на Нординскую банку, где, слышно, хорошо ловится треска. Однако море не думало так скоро успокаиваться. Спустя восемь часов как на чался шторм стало очевидно всем, что свист в антенне, такелаже стал осо беннорезок. Несомненно, дело шло курагану.Да, вот уже шальная волна все чаще бьет в рубку. Капитан чувствует, как судорожно дрожит корпус судна. А потом до него доносится голос вахтенного штурмана: — Г?оргич, руль заклинило. В считанные секунды Зенин оказался на мостике. Сейнер подставил борта волнам. Одна из них бешено наскочила на палубу, как мячик, отлетела в сторо ну, задев рубку. Звон битого стекла, рев ветра, ворвавшегося через окно и выби тую дверь. В напряжении капитан не заметил, что по лицу течет кровь, да и на руке порез. Следом появились боцман и старпом. Осмотрели штуртрос. Ту часть, что проходит по рубке. Все в порядке. И тогда стало ясно, что повреждение скрыто где-то в корме, куда пойти— значит обречь себя на гибель. Капитан принимает решение уходить от волн, маневрируя ходами. В салоне, в каютах проснувшиеся от чудовищной качки моряки с замиранием сердца следили за этой борьбой. А капитан, собрав нервы в крепкий узел, с завид ной выдержкой манипулировал ручкой машинного телеграфа, то сбавляя, то уве личивая обороты двигателя, и этим спасал людей, судно. Десять часов минута в минуту продолжался поединок. Опасность заключалась не только в страшном натиске ураганного моря, но и в угрозе быть выброшенными на берег. Он чернел угрюмыми утесами всего в двадцати милях. Но люди выстояли. Люди не сдались. Газета «Рыбный Мурман» (№ 1 1968 года).