Фёдоров, П. В. Северный вектор в российской истории : центр и Кольское Заполярье в XVI-XX вв. / П. В. Фёдоров ; Федер. агентство по образованию, Мурм. гос. пед. ун-т.

Раздел I •Глава 1 17 Распад СССР, подтолкнув многие регионы к поиску своего места в новом геополитическом и геоэкономическом пространстве, силь но отразился и на историческом знании. Местная историко-научная среда, обретя свободу и независимость от центра, нередко пытает ся продемонстрировать сегодня автономность в своем стремлении выявить разные типы и модели провинцианализма как фактора со циального и культурного развития. В последнее время в регионах появился целый поток литературы разного качества, от интересных попыток концептуализации местных историй до откровенно шарла танских опусов нового поколения краеведов. При всех видимых при знаках переходного периода, нельзя не признать, что эта ситуация во многом порождена господствовавшим в отечественной историогра фии с момента ее рождения «столицецентризмом», позволявшим рас сматривать местные истории не иначе, как всего лишь иллюстрацию общей схемы. Отчасти ответственность за это лежит и на родившемся в провинции краеведении, которое, при всех своих культурных за слугах, в силу врожденной претензии на «приземленную» обособлен ность, так и не смогло составить национальной историографии ре альной конкуренции. А ведь еще А.П. Щапов утверждал, что русская история «в самой своей основе есть по преимуществу история об ластей, разнообразных ассоциаций провинциальных масс народа»1. В советское же время эта проблема обозначилась внедрением в исто рическую среду общеизвестного неофициального деления истори ков на «ученых» и «краеведов», что характеризовало пессимистиче ское, в целом, отношение к возможностям местной истории. И это, в свою очередь, не могло не отразиться на существовавших техно логиях исторического знания. Причем, в большей степени простран 1 Щапов А.П. Великорусские области и Смутное время (1606-1613 годы)//Отечественные записки. — 1861. — Т.138. — С.579-581.