Фёдоров П.В. Мы наш, мы новый суд построим: (из истории становления советского суда на Мурмане в 1917-1918 годах) // Мурманский судебный вестник. – 2003. – № 1, c.54-55.

ИСТОРИЯ Советского государства как небывалое в ис­ тории преимущество советской государст­ венности перед любой другой. Нарком юсти­ ции Д.И. Курский восхвалял деятельность "революционных народных судов" как нового источника правотворчества, особо выделяя то обстоятельство, что "в своей основной деятельности - уголовной репрессии - народ­ ный суд абсолютно свободен и руковод­ ствуется прежде всего своим правосозна­ нием". Например, в Мурманске конца 1917 - первой половины 1918 гг. , где Совет, оказавшись под влиянием союзников по Антанте, не был по-настоящему советским, классовым органом , судебная практика отличалась повышенной демократичностью (если не сказать анархичностью). Суд, учреж­ денный здесь при местном Совете, хотя и носил грозное название "революционный трибунал", отказавшись от принципа состя­ зательности и, соответственно, исключив из процесса судопроизводства защиту под­ судимого, на самом деле был весьма гуман­ ным, проявляя мягкость при вынесении своих приговоров. Так, например, 15 мая 1918 г. Мурманский ревтрибунал приговорил Василия Жолобова за неосторожное убийство Валентины Ивановой к 3 месяцам ареста. Но уже 31 мая, учитывая болезнь Жолобова, смягчил при­ говор, заменив тюремное заключение денеж­ ным штрафом в размере 500 рублей. Правда, при изменении приговора была учтено и дру­ гое обстоятельство - "переполнение сущест­ вующего арестного помещения", неприс­ пособленного "для содержания долгосрочных арестантов". Впрочем, принцип классовости все же про­ водился судом, что заметно по отнесению им к числу преступлений спекуляции. Так, в де­ кабре 1917 г. Следственной комиссией при исполкоме Мурманского Совета рабочих и солдатских депутатов был осужден "сол­ дат-инвалид" Иван Пузанов, продававший махорку "в россыпь" по 2 рубля 50 копеек за стакан в районе Портостройки. Но и здесь приговор оказался мягким и даже немного забавным: у солдата всего лишь отобрали махорку, оставив ее в... Следственной комиссии. Законодательная неразбериха и неквали­ фицированность новоиспеченных судей при­ водили и к другим конфузам при вынесении приговоров. Например, в начале 1918 г. Мур­ манский ревтрибунал рассматривал дело Степана Бурого, обвиняемого в покушении на убийство, истязаниях и угрозах, совер­ шенных им в отношении гражданки Ольги Решетниковой. Небезынтересно, что само судебное заседание по делу С. Бурого состо­ яло из слушания показаний обвиняемого, по­ терпевшей и свидетелей, после чего Ревтри­ бунал, состоявший из председателя, 6 "оче­ редных" заседателей и секретаря, "именем Российской республики" вынес приговор: С. Бурый лишался свободы сроком на один год, но что самое удивительное, наказы­ валась и... потерпевшая О. Решетникова, ко­ торую Мурманский ревтрибунал приговорил "к высылке из пределов Мурманского района без права въезда в оный". В Государственном архиве Мурманской области сохранилось "дело" этого процесса, состоящее из протокола Следственной ко­ миссии и ее заключения, протоколов допроса, медицинской карты потерпевшей, паспорта и удостоверения осужденного, обвинитель­ ного протокола, протокола трибунала и при­ говора. Даже по этим формальным признакам видно, что совершавший первые шаги совет­ ский суд многое в своей практике з аим ­ ствовал из опыта работы старого, царского суда. Дальнейшая эволюция судебной сис­ темы в России тем более показала, что на­ дежды большевиков о создании принци­ пиально нового суда, как и совершенно но­ вого государства-"коммуны", были тщет­ ными. Мурманский судебный вестник ЛЬ /, январь - февраль 2003