Федоров П.В. Между Белым и Баренцевым: путеводитель по культурному пространству новых кочевников эпохи урбанизации. – Санкт-Петербург : Международный банковский институт, 2018.

номасштабных государственных программ становил­ ся принудительный труд, а льготы оказывались лишь дополнительным инструментом, то на Мурмане, с его развитой инфраструктурой и более или менее мягким климатом , добровольный труд по своему значению за короткое время если не обогнал, то, по крайней мере, сравнялся с принудительным . В 1939 г. в Мурманской области проживало 291 тыс. чел., среди которых спец- переселенцев было около 35 тыс. чел. Количество же заключенных составляло около 10 тыс. чел.43 Числен­ ность местного населения, находившегося в крае в на­ чале индустриализации (с учетом Кандалакши), — 35 тыс. чел. При таком раскладе доля принудительных мигрантов составляла 18 % от общего прироста на­ селения, что было значительно ниже аналогичных по­ казателей по Архангельской области, Карелии и Коми 39 <ХХЮ<><ХЮ<><><ХКХ><ХХ>Х>00<Х>0Ф<ХХЮ<><ХХ><><><ХХХ><>00<><>00<ХХ>0 43 Всесоюзная перепись населения 1939 года: Основные итоги. - М., 1992. С. 24, 237-238. Едва ли можно согласиться с подходом Е. И. Михайлова, который, не рассматривая заключенных субъектами миграции на Кольский Север, счи­ тает участниками последней только спецпереселенцев и вольноприбывших. См.: Михайлов Е.И. Миграционные процессы в истории формирования на­ селения Европейского Севера России в ХХ веке: Дисс... канд.ист. наук. - Мур­ манск, 2004. С.83-84.