Фарутин, Николай Степанович. На Рыбачьем метет поземка : из военных дневников : [Северный флот, 1941-1945] / Николай Фарутин. - Вологда : [б. и.], 2000.

223 смещение времени, и все в твоих глазах становится таким, как много лет назад. Как быстро можно помолодеть... Видимо, это понятно каждому, кто в детстве придумывал разные игры, а в юности ходил на свидания. Вот мы с ребятами за деревней взбираемся на ветряную мельницу, вот играем в чижика-пыжика, вот с азартом пасуем жестяную банку, играем в лапту. Потом бежим на пруд и барах таемся в мутной воде. Многое осталось за пределами мне дос тупного. Кое-что памятное расползается, теряет контуры. Ты гоняешься за памятью и думаешь, почему не писал раньше. На верняка получилось бы полнее, ведь время свидетелей не щадит Бывает, выпадают минуты и ты остаешься наедине с собой, оглядываешься и снова видишь свою деревню, знакомые дома, около них исполосованы мелом клетки, где прыгали девчонки, а мы играли в бабки и решку, дулись в расшибаловку. Скольких из нас покосила война. Каких ребят покосила она, безжалостная! Какое прекрасное поколение, верное чести и долгу, любимой Родине, терял народ, теряла страна. Мой одноклассник, долговязый Павлик Крылов осенью 41-го уложил в рукопашной схватке десяток гитлеров цев. Прислал мне вырезку из газеты. Тут я припомнил, как лю бил он размахивать руками. Видать, пригодилось это ему. Подслеповатый и тихий Пашка Жидков больше водился с девчонками. На войне он стал танкистом. Умелым и смелым. Об этом говорили его награды. Но больше всего меня поразило: как однажды писал он, его пытались отправить в военное училище, но Павлик отказывался. Уходить с передовой считал чуть ли не дезертирством. Довоюю, говорил, тогда и учиться можно ехать. На передовой, в последних боях под Киевом сложил он свою голову. Его однофамилец Колька и Алешка Анисимов были за ядлыми рыбаками и пропадали на озере или речке... Много дру гих друзей детства ушло из жизни. Из нашей только начинаю щейся жизни, обнажив один из ее флангов. Откуда они и многие тысячи таких же романтиков и гумани стов, богатырей духа, в каких таких хоромах родились и наби рались мужества? Нашими хоромами были обычные деревен ские дома и сельские школы. Нас война застала молодыми. Час