Ермолаев, Д. А. Звенья / Дмитрий Ермолаев. - Мурманск : [б. и.], 2010. - 255 с.

меня не скоро я на листу подпрапорщика написал Подпоручик, но погонов я всё-таки не носил офицерския, токо как ето тако зделано мною из Глупости, я прошу Комитет Передать меня сербское По­ сольство Петроград». В Петроград, находившийся в ту пору во власти революционной стихии, Коларского, однако, не передали, а связались с сербским командованием и отправили неудавшегося подпоручика туда, где находилась его часть - на Солунский фронт. Дело Коларского интересно ещё и тем, что содержит, помимо всего прочего, документ, рисующий обстановку в Мурманске конца 17 года. Обстановку социального напряжения, противостоя­ ния, пока ещё мирного, и жарких споров. «Вчера при моему до­ просу у Канцеларии Начальника Контрразведки пришоль какой-то матрос, наверно офицер, который произнёс следующие слова 1) что в России будет знова самодержавие 2) царем будет какой-то Павел Александрович... а как часовой, который стояль со мной начал Ругать, он перестал со своими фразами... Заявление может ето подтвердить часовой. Владислав Коларский, серб, дал у Этапного Коменданта Города Мурманска». От таких-то вот «защитников интересов свободы» и скрывался, уезжавший из России за границу в конце мая - начале июня 1918 года, бывший глава Временного правительства Александр Керенский. Скрывался, по иронии судьбы, как и Коларский, под маской сербского офицера, однако, в отличие от него, разоблачён никем не был. С паспортом на имя капитана Милутина Марко­ вича он благополучно проделал путь от Москвы до берегов Коль­ ского залива. «В конце концов, - вспоминал позже Александр Фёдорович, - мы добрались до Мурманска, в те дни грязного и за­ брошенного... Нас со спутником встретили два офицера француз­ ского флота, которые препроводили нас на борт крейсера «Адмирал Об»... Двумя днями позже на борту корабля появился английский офицер, и нас пригласили в каюту капитана. Там мы узнали, что все формальности, связанные с приездом в Англию, выполнены, и на следующее утро мы покинем Мурманск на борту небольшого тральщика». Керенский уезжал навсегда, ещё не зная, что не вернется обратно и не догадываясь, что «грязный и забро­ шенный» Мурманск - последний русский город, который ему суж­ дено увидеть. 194