Ермолаев, Д. А. Звенья / Дмитрий Ермолаев. - Мурманск : [б. и.], 2010. - 255 с.

Я верю, конечно верю, и мне до слёз жалко, что Кипра Фила­ тов, скорее всего, так и не узнал сербского радушия и гостепри­ имства. Что он был за человек? Как смеялся, как плакал, как воевал, как погиб? Это мне неизвестно. Могу лишь предполагать, исходя из того, что вырос он в Сёмже, среди поморов-рыбаков, на берегу Белого моря. Значит, сызмальства встречал отца и родню с промысла, а как подрос, так и сам стал ходить на карбасах с рыбацкой артелью. И воспитан, наверно, был в крепком деревенском духе, превыше всего ставящем умение честно трудиться и честно жить на земле своих отцов и дедов. Может, любил играть на гармошке, может, считался первым плясуном, может, умел при застолье завести песню так, что улетала душа в небо и потом, когда отпоют уже и всё закончится, долго ещё парила на светлых крыльях своих, прислушиваясь к уходя­ щему ввысь, замирающему звуку. Или, напротив, слыл угрюмым, нелюдимым, часто под вечер сидел на завалинке в одиночестве и смотрел, покуривая, на закат. Беда пришла именно оттуда - с заката, с запада. И каким бы человеком ни был Кипра Филатов - он ушёл на войну и погиб за Россию, за многострадальную сербскую землю, ставшую через полвека моей второй родиной. Он, выполнив евангельский завет, положил живот за други своя и тем самым навеки оправдал себя перед людьми, историей, отечеством и Богом. * * * Точное место, где похоронен Киприян Филатов, я так и не нашёл. Не могу сказать, что сделал всё возможное: наверно, нужно было запросить ещё какие-нибудь архивы, поискать в военном музее, обратиться за помощью в министерство обороны. Но и в бездействии полном упрекнуть себя тоже не могу: столько за­ трачено сил. столько пройдено дорог и тропинок, столько спро­ шено людей. Почти ежедневно появлялся я в канцелярии Калуджерицы. ставшей, с лёгкой руки моего побратима, штабом поисков. Мило­ 110