Дудакова, Е. Ф. Веселые хроники из жизни одной семьи / Елена Федорова. –Мурманск : ПЦ «Доброхот», 2015. - 360 с.

Самое страшное в операции — это. 303 так переживаете-то? Ладно, хорошо! Скажите вашему доктору, что я разрешил», — устало сказал он и стал крутить диск аппарата. Так мы чудом оказались в больнице! Именно чудом! А иначе как объяснить то, что нас взяли без направления, анализов и обследова­ ний, необходимых для госпитализации. У меня и в мыслях не было, что вопрос решится так быстро без проволочек и уже на следующий день, будто специально для нас, освободится место в палате. Мы очень волновались перед операцией. Меня беспокоило также то, что неизбежно придется перед Федькой лукавить. Что не больно делать уколы, перевязки, снимать швы, наконец! Последнее, дей­ ствительно, не больно, но перед этим он столько раз удостоверится в моём обмане, что ему будет-таки больно! Опережая повествование, скажу, что мы с ним всё это пережили, и он всё простил, потому что я от него не отошла ни на минуту, но это было потом... Первое, в чём мне нужно было успокоить ребёнка, это в том, что не больно делать... клизму! Ох, до чего же мне было не по себе, когда я с лёгкой весёлостью уверяла Федюшку, какая это простая процедура. «Это как взять кровь?» — озадачил он меня вопросом, готовый уже захныкать — кровь он свою отдавать не любил! Каждый раз, когда мы сдавали этот анализ — это было испытание нервов. «Да нет, — медленно проговорила я. — Это несколько...» «Хуже или лучше?» — допытывался пациент. «Это совсем другое, — мямлила я, подыскивая слова. — Ну, вольют тебе через трубочку в попу водич­ ки — и всё!» У Федьки от страха и удивления и без того огромные глаза чуть не вылезли из орбит. «Что ты, что ты? — затараторила я, пресекая дальнейшее проявление его чувств. — В этом же нет ничего страшного! Уверяю тебя! Вот когда ты выпиваешь стакан воды, тебе больно?» «Не-е-ет», — с недоверием протянул Федя. «Так и тут — водичку вольют, она промоет тебе животик, мы побежим с тобой в туалет, чтобы она вышла наружу», — стараясь быть убедительной, говорила я. Тут его позвали в процедурную, куда меня, к счастью, не пустили. После мы со всех ног неслись по узкому коридору больницы в туа­ лет! А прямо перед нашим носом в него вбежала мама с маленькой девочкой. Если до этого Федька лишь стонал, то тут его громкое «а- а-а-а!» так подстегнуло меня, что не оставалось ничего другого, как забежать в соседнее отделение, заскочить в аналогичное заведение для персонала, на двери которого висела табличка, что больным вход запрещен, и, наконец, расслабиться. Федька рыдал на унитазе,