Дранишников, В. В. Собаки и люди // Наука и образование. – 2008. – № 9. – С. 143-145.

В. В. Дранишников Собаки и люди 143 В. В. Дранишников Собаки и люди Собака бывает кусачей Только от жизни собачьей... Из детской песенки на стихи Ю. Мориц Я, как и подавляющее большинство нормаль­ ных людей, очень люблю «братьев наших меньших», особенно собак и кошек. Насколько беднее был бы окружающий мир без этих добрых, умных, ласковых животных. Когда я вижу, как нервничает и скулит на при­ вязи собака, дожидаясь задержавшегося в магазине хозяина, пристально всматриваясь в череду входя­ щих и выходящих из дверей людей, а потом, на­ конец, дождавшись своего самого дорого человека, бурно выражает радость глазами, хвостом, прыж­ ками, в голову приходит мысль: «Если бы собачья преданность была типичной чертой человеческого характера, наша жизнь стала бы намного добрее, счастливее, честнее. Сколько трагедий не состоялось бы... И еще я знаю множество людей, которым до­ машние животные скрашивают одиночество, болез­ ни и старость». Кошки всегда были привилегированными члена­ ми нашей семьи, где бы мы ни жили. Я же всю жизнь мечтал завести собаку, но, видно, не судьба. Сначала не разрешали родители, которые весь день были на работе, а когда стал взрослым, возникали всякие обстоятельства, мешавшие воплотить мечты в жизнь, в частности дефицит времени. После войны в сожженном и разрушенном фа­ шистской авиацией Мурманске негде было жить лю­ дям —какие уж тут собаки... Да и не принято тогда было держать собак в тесных коммунальных квар­ тирах с общими кухней, туалетом и умывальником. Справедливо считалось, что место собаки —двор, конура. Но в каждом дворе (а жили мы тогда на Пуш­ кинской улице, которая состояла из двухэтажных деревянных домов и нагромождения десятков сара­ ев) была своя, общая дворовая собака. Скорее всего, и название «дворняга» произошло от слова «двор». Обычно это был непородистый, но от этого не менее любимый пес. Кормили его «всем миром». Часто па­ цаны отдавали ему часть завтрака, обеда или ужина, такого скромного, что многим мальчикам постоянно хотелось есть. Когда мы отправлялись в поход или на прогулку на весь день в сопки, всегда брали с собой собаку, Для которой это был праздник. Теснота двора, люди сдерживали ее первобытные инстинкты, а на при­ роде четвероногий друг преображался и радовался простору, возможности погоняться за птицами, по­ казать нам свой ум, сноровку, преданность. А мы платили собаке любовью, лаской и делились самым вкусным лакомством того времени —кусочком саха­ ра или ломтиком белого хлеба. Мне всегда казалось, что даже незнакомые соба­ ки относятся ко мне доброжелательно. Во-первых, животные чувствуют отношение к ним человека; во-вторых, даже самых свирепых собак я не бо­ юсь, а значит, в крови не вырабатывается адрена­ лин, который их возбуждает. И все-таки я несколько раз подвергался нападению собак, правда винить их в этом нельзя... В начале 90-х годов, когда были «отпущены» це­ ны на товары, начались тяжелые последствия «шо­ ковой терапии»: разорение предприятий, безработи­ ца, невыплата зарплаты бюджетникам и т. д. Резуль­ татом стало массовое обнищание россиян... Именно тогда появилось множество бездомных собак. Голод­ ные и озлобленные, они сбивались в стаи и мстили людям за предательство. Однажды зимой, поздно вечером «набегав» ки­ лометров двенадцать, я возвращался с лыжной про­ гулки. Перешел под мостом Ленинградскую дорогу. Впереди были пологий подъем и затяжной спуск до самого города. Я медленно передвигал лыжи, испы­ тывая удовольствие от физической усталости, от чи­ стого морозного воздуха, от снежинок, блестевших в свете луны миллионами искорок. Внезапно раздался многоголосый лай. От неожи­ данности я вздрогнул. Мгновение назад казалось, что я был один во всей вселенной. Резко оглянулся: из-за ближней сопки на укатанную лыжню выско­ чила стая собак —десять или пятнадцать. Они с ла­ ем неслись прямо на меня. Впереди, оторвавшись от стаи, делала огромные скачки немецкая овчарка (вероятно, вожак). За ней бежали две лайки, а даль­ ше —дворняги, среди которых выделялась «аристо­ кратка» со сбитой в комки шерстью —колли. Она бежала очень тяжело (вероятно, «старушка»), Я успел подумать: «Как в приключенческом ки­ но, сюда бы —Джека Лондона и операторов из Гол­ ливуда. А вот добежать до спуска вряд ли успею, нет сил, да и собаки уже рядом». Со словами «еще не вечер!» я бросился вверх, и только в этот мо­ мент почувствовал, что устал. Сдали нервы, палка попала в носок лыжи, и я картинно растянулся на снегу, подумал: «Вот и все... Какая глупая и неожи­ данная смерть. Зато долго не болел и не мучил се­ бя и близких — нет худа без добра». Мысли в го­ лову лезли одна глупее другой: «Интересно, когда они меня загрызут, будут ли есть?» Стал рифмо­ вать: «Дранишникова-краеведа съели собаки во вре­ мя обеда!» Уже было слышно тяжелое прерывистое дыха­ ние псов. Опять я подумал: «Однако и вы, голубчи­ ки, устали». И тут, как это не раз случалось в экстре­ мальных ситуациях, сработал инстинкт самозащи­ ты. Отстегнув лыжи, я вскочил на ноги. Одну пал­ ку швырнул в сторону, другую превратил в оружие,