Дранишников, В. В. И. Ф. Ушаков - защитник Отечества, учёный, человек // «Любимые мои учителя...»: очерки об ученых, преподавателях-методистах, организаторах учебно-воспитательного процесса в МГПУ / Федер. агентство по образованию, Мурм. гос. пед. ун-т. – Мурманск, 2009.

Вообще мне кажется, что нельзя от человека в равной мере требовать выполне ния всех видов возможных работ, без учета его способностей и опыта. И.Ф. Ушаков больше реализует себя в создании пособий, помощи учительству и т.п. (и тут ему сей час замены нет) и меньше в другой сфере, например в руководстве проведением вече ров, подготовке дипломных работ, в профориентационной работе в дальних школах. Но то, что может - консультирование докладчиков, рецензирование дипломных работ и т.п. - он делает охотно и безотказно». А дальше я писал: «Никто не знает, сколько нервов, душевной боли стоило Ива ну Федоровичу это заседание кафедры». Когда И.Ф. Ушаков прочитал черновик руко писи, он неожиданно для меня заявил: «Да, что Вы, Вячеслав Васильевич, какие пере живания из-за этого идеологического подонка!» На совете истфилфака, членом которого я тогда являлся, где рассматривался во прос о переизбрании профессора И.Ф. Ушакова на очередной 5-летний срок, один го лос был против избрания. Голосование было тайным, но все знали, что этот голос при надлежит Преподавателю. Отношения между И.Ф. Ушаковым и А.А. Киселевым были очень доброжела тельными. Алексей Алексеевич хорошо понимал уровень таланта Ивана Федоровича, высоко ценил его роль в изучении края, поэтому всячески поддерживал его: защищал от нападок некоторых коллег, создавал условия для спокойной работы, успешно со трудничал в научной деятельности. Не случайно И.Ф. Ушаков в сборнике статей, по священном 75-летию А.А. Киселева, с большой теплотой пишет о заведующем кафед- «Я с А.А. Киселевым тянул краеведение в одной упряжке. Были ли у нас расхо ждения? Были. Я не состоял в обществе распространения политических и научных зна ний, недолюбливал пропагандистскую трескотню. Алексей Алексеевич вышел в науку из партработников, высоко ценил общественную деятельность, лекционную работу, просвещение масс и считал (как я думаю, но, может быть, ошибаюсь) меня недостаточ но радеющим за дело партии и строительство коммунизма. Он не порицал меня за это, не было какого-либо разлада между нами, он просто брал мою “долю” выступлений пе ред трудящимися на себя, и пропагандистская работа кафедры в целом выглядела не худо». Когда общественность Мурманской области отмечала 80-летие историка- краеведа И.Ф. Ушакова, один из журналистов задал вопрос: «А за что у Вас медаль “За отвагу”?» Иван Федорович попросил выключить магнитофон и лишь тогда ответил: «О войне и заслугах не надо. Война - это просто тяжелый, бесконечный безрадостный труд. Бывало, роешь окоп, долбишь мерзлую землю. Стараешься - может, в этом окопе недели две предстоит просидеть. Но, вдруг, приказ - идти вперед. И на новом месте долбишь землю заново... Не хочу о заслугах. 27 миллионов соотечественников погибло в войну, а я вот живу. И занимаюсь любимым делом. Какие еще мне почести и награ ды?! И вообще я интересен, думаю, прежде всего, как историк и краевед». А рассказать о войне Ивану Федоровичу было что. Часто встречаясь с ветерана ми войны, в официальной и неофициальной обстановке, я обратил внимание на то, что люди, которые участвовали в самых тяжелых боях, т.е. прошли «мясорубку войны», не любят об этом вспоминать. Среди них нет «краснобаев». Теперь я понимаю, почему это так. Война изначально противоестественна жизни и всему человеческому. Говорить о ней на языке «чистой» натуралистической правды просто невозможно. Это вызывает шок у любого человека с нормальной психикой. Однажды подвыпивший ветеран, со слезами на глазах, упрекал меня: «Ну что Вы пристаете со своими дурацкими вопросами о войне. Рвете больную душу. Что я могу рассказать... О том, как моему товарищу осколок вспорол живот и кишки медленно 70