Дранишников, В. В. «Большое видится на расстоянии...» : записки пожилого мурманчанина (воспоминания, очерки) / В. В. Дранишников. – Мурманск : Просветительский центр "Доброхот", 2012.

140 МГНОВЕНИЯ ЖИЗНИ. СУДЬБА. ПАМЯТЬ не вписывались в наши представления о нравственно-этических отношениях между людьми в дальних походах. Как-то летом на Кавказе, находясь в «Приюте одиннадцати», я был дежурным (дневальным) туристской группы. В мои обязанности входило приготовить обед: гречневую кашу с мясом и два ведра чаю. «Приют одиннадцати» — достаточно большой дом, находящийся всего в шестистах метрах от самой высокой вершины Кавказа — Эльбруса. Летом здесь всегда было много туристов не только из всех республик СССР, но и из Европы. Высота дает о себе знать очень сильно, когда начинаешь выполнять работу, требующую физических усилий: не хватает воздуха, кружится голова, быстро наступает усталость от самых простых действий, но все это, конечно, компенсируется красотой окружающих гор. Я с трудом донес до комнаты охапку дров, нащепал лучины, но дрова оказались сырыми и не горели. Тогда я вышел на улицу — «стрельнуть» у кого-нибудь сухого горючего. Напротив дома расположились немцы, сидевшие порознь на рас стоянии нескольких метров друг от друга. У каждого было свое индивидуальное оборудование: складные столик и стул, малень кие примусы и печурки, работавшие на газе и сухом горючем. Я с наивностью советского человека подошел к одному из нем цев, на столе которого среди множества ярких тюбиков и баночек с готовой едой увидел открытую коробку сухого горючего, и попро сил: «Простите, дайте, пожалуйста, для растопки пару кубиков!». Тот удивленно посмотрел на меня, резко сказал: «Найн!», а потом демонстративно повернулся ко мне спиной. Я подумал про себя: «Жмот!». Собрался было уходить, но остановился пораженный, увидев у него на коленях новенькую карту Большого кавказ ского хребта с грифом РККА 1938 года. Такая карта-пятисотка (с масштабом 500:1) была несбыточной мечтой советских путеше ственников. Мы часами переводили на кальку схемы сложных маршрутов с карт военных лет. Обиженный тем, что у немца есть такая ценная российская карта, еще больше, чем его отказом дать горючего, я направился к молодому худощавому туристу, сидевшему в стороне от группы. Первый контакт с представителями капитализма ничему меня не научил. Я обратился ко второму немцу с той же просьбой, но его реакция оказалась просто непредсказуемой: он вскочил и, раз махивая руками, будто я его смертельно оскорбил, начал что-то громко говорить, задыхаясь от негодования. Суть такой пламен ной речи была понятна и без перевода. Я уже смотрел на него