Деревякина, Е. А. [Проза. Детская литература] // Площадь Первоучителей : литературно-художественный и общественно-политический альманах Мурманского отделения Союза писателей России. - Мурманск : Мурманская областная общественная организация Союза писателей России, 2022.

ногах у козы и жмурилась от огневых звёздочек, вытанцовы вающих болевой хоровод по телу и мельтешащих круговерть перед глазами. Не раз бабушка упреждала меня от излишнего лихачества и похвальбы, но не зря говорят, что лучше один раз прочувствовать, чем сто раз услышать. С тех пор только начи наю излишне выпендриваться, как в плече колотье нестерпи мое, а перед глазами коза мордой трясет, охлани, мол. От воспоминаний меня оторвал злой Егоров голос: - Ты, Дарья, смотри у меня, не поможешь - на всю гу бернию колдовкой ославлю. Аж до слёз обидно стало мне за мою предобренькую ба булю: «Это она-то колдовка?!». Кубарем скатилась я с лежака, вцепилась в Егорову подпояску (выше не допрыгнула, а так хотелось его за жиденькую бородёнку оттаскать), затрясла изо всех своих силёнок: - Вон, вон, козёл драный! Злой, злой ты! Дед от оторопи вроде даже в росте уменьшился. Застыл, как неживой, и только глазищами с меня на бабулю водит, вроде пощады просит. Положила мне бабушка руку на голо вёнку и молвила: - Слыхал Егор, что дитя сказало? От злобы и жадности все твои хворобы. Выведешь их - всё и образуется. Улыбнулась этак ласково, махнула рукой, и деда развер нуло да из избы так и вынесло, будто ветер попутный подхва тил. Выскочила я за ним в палисадник, глядь, а уж он за три избы от нашей чешет: какой же он хворый? Чудеса, да и только. Тут ко мне Колян с Сенькой подскочили, тормошат за ру кав: - Ты чёй-то ошалелая стоишь? - А той-то, - говорю им, - что Лукерья —лягуха-перевер- туха!. Колян у виска пальцем покрутил мне для отвода глаз, а сам Сеньке шепчет: - Дуй за бабкой Дарьей, Леська-то заговаривается, небось от кувырка ещё не очухалась. ~ 237 ~