Давыдов, Р. А. Российский генеральный консул в Норвегии Г. А. Мехелин, его наблюдения и предложения, касающиеся Мурмана и Северной Норвегии (1850-1860-х гг.) // Живущие на Севере : альманах Мурманского государственного гуманитарного университета.

Николаю Яковлевичу казалось, что норвежские рыболовные суда более совершенны, нежели тра диционно используемые поморами на мурманских промыслах шняки, что они «лучше держать ся в море при погоде, чем наши шняки и, следовательно, могут дальше отъезжать от берегов»21. Судя по контексту документов, речь шла о различных типах судов - Nordlandsbat и дру гих. Однако в российских документах того времени они все чаще всего называются ёлами. Предложение Н.Я. Данилевского было признано полезным22. В 1860-х гг. Министерство государственных имуществ провело как минимум две взаимосвязанных кампании, целью кото рых было вытеснение с промыслов русских шняк и стимулирование строительства в примор ских уездах Архангельской губернии судов норвежских типов. Во-первых, десять ёл действи тельно раздали бесплатно крестьянам Архангельской губернии, имевшим репутацию опытных судохозяев. Во-вторых, были назначены правительственные награды тем, кто самостоятельно построит первые 10 ёл. Министерство государственных имуществ согласилось приобрести 10 ёл; тем крестья нам, которые бы сами захотели построить ёлы по норвежским образцам, официально были обещаны денежные премии и даже медали с надписью «За усердие»23. В 1864 г. 6 из 10 ёл были доставлены в Россию и поступили в собственность новым хо зяевам24. Активную роль в организации этого процесса играл и Г.А. Мехелин. «По объявлении же крестьянам о Высочайше назначенных за постройку ел наградах, крестьяне Архангельского уезда - Корконосов; Мезенского - Щапихин, Кемского - Иконников, Кочин, Старков, Сергеев; Онежского - Швецов и сумский мещанин Демидов построили для се бя... норвежские елы» и были представлены к установленным наградам25. Распространение судов норвежских типов, тем не менее, растянулось на долгие годы; у заинтересованных лиц даже сложилось впечатление, что оно вообще может не состояться. Не сколько ёл были закуплены, по согласованию с Министерством государственных имуществ, архангельской администрацией для служебных надобностей. Северные крестьяне поначалу до вольно редко решались строить суда «норвежской конструкции», да и то только потому, что, памятуя о льготах 60-х гг., рассчитывали получить на это ссуду26. Оцравдывая свой консерва тизм в судостроении, они утверждали, что норвежские суда будто бы «жидки постройкой и, стоя на обсушке во время отлива, не выдерживают ударов о дно моря». Они полагали, что тра диционные поморские суда дешевле, проще в постройке и крепче27. Но постепенно ситуация стала меняться. К началу 1920 гг. поморский промысловый флот качественно преобразился. Только один, но показательный пример: в числе 520 россий ских судов, ведущих промыслы у Мурманского побережья в 1924 г., было 324 ёлы!28 «Прививание» ел, начатое в середине 1860-х гг. Н.Я. Данилевским и Г.А. Мехелиным, представлявшими соответственно российские Министерство государственных имуществ и Ми нистерство иностранных дел, завершилось в первой четверти XX в. Г.А. Мехелин о рыбном промысле и торговле русских в Финнмарке В 1866 г. Г.А. Мехелин совершил поездку в Финнмарк, чтобы на месте исследовать со стояние рыбных промыслов и торговли русских в Североной Норвегии. Его рапорт об этой по ездке был частично опубликован в газете Министерства внутренних дел «Северная почта». Ни же вниманию читателя предлагаются отрывки из этой публикации29. «Выехав из Христиании 18 (30) июня сего года и путешествуя безостановочно, я прибыл в Вардое 2 (14 июля), где нашел около сорока русских судов с Белого моря. Собрав капитанов этих судов, я подробно расспрашивал их о положении рыбного промысла русских и притом объяснил им новый норвежский закон относительно торговли в Финмаркете; те же самые объ яснения были повторены мною и капитанам русских судов, найденных в Вадзое, Гаммерфесте и Тромзое. Надеюсь, что последствием сего будет более точное соблюдение правил в наших тор говых сношениях с севером Норвегии. (...) Узнав в Вардое, что туда прибыл норвежский исправник, я пригласил его сопровождать меня в Киберг, куда мы отправились 4-го (16-го) июля, пешком на пятнадцать верст, чрез горы, так как сильный противный ветер в этот раз не дозволил нам совершить поездку водою. (...) В Киберге, в рыболовном месте, называемом русскими Бирки, находилось 26 русских судов, приблизительно с 150 людьми, считая тут же около 30 мальчиков. Сообщив рыбопро 24