Давыдов, Р. А. Народные волнения в Северной Норвегии, слухи о русской угрозе и... массовой измене норвежцев в пользу России (по донесениям русского консула О. Визеля лета 1903 г.) // Живущие на Севере : альманах Мурманского государственного гуманитарного университета.

«Тысячи виноваты в тяжком преступлении изготовления телеграммы к русскому правительству с просьбою о помощи...» Из донесения консула О. Визеля за исходящим № 169 из Хаммерфеста от 24 июля (6 ав густа) 1903 г., адресованного на имя Н.А. Малевского-Малевича16, полученного в С.-Петер бурге 4(17) августа 1903 г.: «В свое время я имел честь доносить о бывших в июне месяце сего года беспорядках в Мегавне. В своем донесении за № 117 я сообщал, что беспорядки эти, выразившиеся в разгроме китобойных станции и завода в Мегавне, были главным образом вызваны недовольством рыба ков на китоловов, отчасти же были подготовлены также агитациею лиц, преследовавших свои личные интересы. События эти окончились призывом войск, откомандированием в Мегавн во енного суда и, наконец, отдачею под суд 9 человек, считаемых главными зачинщиками. Одновременно с беспорядками в Мегавне происходили сходки и волнения в Гамвике, Берлевоге (название следующего населенного пункта в документе неразборчиво. - Р.Д.) и дру гих становищах Сев. Финмаркена, вызвавшие также необходимость присутствия войск. Несколько времени тому назад пронесся слух, будто бы рыбаки Северной Норвегии, не видя помощи со стороны своего правительства в одном из наиболее жизненных для них вопро сов - а таковым они считают вопрос о запрете боя китов - на сходке, созванной в Гамвике по поводу Мегавнских беспорядков и ввиду слухов о приближении войск обращались или собира лись обращаться к Русскому Правительству за помощью. Первая сообщила о факте газета (название газеты неразборчиво - Halogaland (?). - Р.Д.), выходящая в Harstad, поместив у себя следующую цитату: “К чему арестовывать промышлен ников, когда тысячи виноваты в тяжком преступлении изготовления телеграммы к Русскому Правительству с просьбою о помощи и под влиянием как своего собственного фанатизма, так и занимающих выдающееся общественное положение русских, бывших там в печальные дни ме гавнских событий - когда промышленники вооружаются с головы до ног, твердо намереваясь объявить войну своему собственному отечеству ? (выделено нами. —Р.Д.)" (от 18 июля). Сообщение это, появившееся впервые в мелкой провинциальной газете Тромсенской гу бернии, прошло с различными комментариями через всю норвежскую прессу и проникло затем в шведские и немецкие газеты с нелестными для норвежского правительства заключениями»17. О. Визель отмечал, что слухи о «тяжком преступлении» собравшихся в Гамвике рыбаков, тиражируемые газетами, по мере удаления от Гамвика, становились все фантастичнее. Мусси ровались показания неких свидетелей, бывших на сходке рыбаков в Гамвике и сообщавших, что ключевой фигурой собрания там и едва ли ни инициатором обращения норвежских рыбаков за помощью к России для защиты от норвежских же войск, был будто бы какой-то влиятельный русский - чиновник или офицер! Он, дескать, слишком по дозрительно оказавшись в нужное время в нужном месте, взял на себя труд доставить телеграмму к русскому правительству. Получалось, что по сравнению с инцидентом в Мегавне, где толпа разрушила завод, мирное собрание рыбаков в Гамвике гораздо опаснее для норвежского государства. В первом случае речь шла всего лишь о беспорядках и самоуправстве. Во втором - о массовой измене своему государству и иностранном вмешательстве во внутренние дела Норвегии. Однако, в ходе следствия, проведенного норвежскими властями, результаты которого были частично обнародованы, от сенсации мало что осталось. В донесениях О. Визеля от 24 июля (6 августа) и 29 июля (11 августа) 1903 г., сообща лось, что коварным русским офицером оказался И.А. Шершедт18 - норвежец, как и десятки других его соотечественников переселившийся на Мурман и принявший русское подданство. В Гамвик он приезжал покупать рыбу. Видимо, устав потом оправдываться и беспокоясь за свою репутацию, он выступил в норвежских газетах с опровержением приписываемой ему роли про вокатора. Он написал, что он во время беспорядков в Мегавне действительно был в Гамвике, но в сходке рыбаков не участвовал, противостоянием рыбаков и китобоев не интересовался и тем более не брал на себя обязательств по пересылке каких-либо телеграмм русскому правительст ву. «Офицером» И.А. Шершедт оказался вообще по недоразумению. В одной из газет Северной Норвегии его как-то назвали капитаном (в смысле «шкипером»), В Христиании - норвежской столице - «капитан» было понято как «офицер»19. Единственное, что можно признать правдо подобным, так это то, что И.А. Шершедт и в самом деле являлся в известной мере «влиятель 82