Дащинский, С. Н. Дом бабки Захарьихи / Станислав Дащинский. - Мурманск : [б. и.], 1996. - 40, [2] с.

браться, и он разделит судьбу своих односельчан. Да и белорус­ ского леса они боялись больше пули. Но Егор Коток выжил, после войны много лет мы видели его колхозным бригадиром. С сыном его, Николаем, я ходил в шко- лу. Гитлеровцы жестоко мстили мирным жителям за свои неуда­ чи в борьбе с партизанами. Перебежчик Было это осенью. Земля затвердела и заострилась на буграх, оставляя рваные раны на наших коленках, когда приходилось падать. Лужи стягивались, ужимались от холода и накрывались на ночь тонкой и прозрачной, чуть-чуть морщинистой коркой льда. Ворвавшись в деревню, немцы, как всегда, рыскали по хатам, выгребали остатки картошки, гонялись за курами, тащили одежду. В нашу маленькую хату тоже зашел немец, неприметный с виду, аккуратный. Пояился он непривычно: не грохал сапогами, не зыркал глазищами по углам. Скромно, извиняясь, присел на лавку и, старательно подбирая и выговаривая русские слова, завел разговор с мамой. Смысл беседы состоял в том, что немец был уверен - у молодой женщины с малеькими детьми муж, конечно, красноармеец или партизан, во всяком случае, она не может не знать дорогу в лес. Не надо рассказывать, где находят­ ся партизаны, уверял неожиданный и загадочный гость, надо только спрятать его и сообщить об этом партизанам. Он хочет воевать вместе с русскими против Гитлера. Немец хитрит, решила мама. Покажи ему дорогу в лес или спрячь - убьют всю семью. Так уже бывало. Но что-то в этом немце располагало к доверию. Однако мама по-прежнему отве­ чала, что не знает никаких партизан, боялась провокаций. Не­ мец же все настойчивее просил спрятать его и, раздосадованный неудачей, покинул хату. Но не хлопнул дверью, а вышел так же тихо, как и вошел. В деревне все же спрятали его, кто-то решился. 23