Циркунов, И. Б. На пороге Арктики : арктические, методологические и краеведческие исследования / И. Б. Циркунов. - Мурманск : Мурманское книжное изд-во, 2015. - 184 с. : ил.

24 И. Б. Циркунов. НА ПОРОГЕ АРКТИКИ боровшийся против схоластического аристотелизма. Решение было пред­ ложено по-бруновскн просто и грубовато — инфинитизация Вселенной, или «разрыв круга», «раскалывание сферы». Высказывая идеи о бесконеч­ ности природы и о бесконечном множестве, Бруно фактически отказывал­ ся от бога в христианском понимании, но высказывался за «бога в вещах», за безличный божественный абсолют. А гут и до абстрактного простран­ ства недалеко, тем более, что на Бруно произвело сильное впечатление гелиоцентрическая теория Коперника. Таким образом, используя слабость аксиомы о пространственной беско­ нечности, в новом научном знании появилось место для бога, не христиан­ ского, другого, абстрактного. Ньютон, рассуждая о мире, рассуждал об абсо­ лютном покое, об абсолютном движении, пришёл к заключению, что вряд ли есть такое тело в мире, которое могло бы находиться в состоянии абсо­ лютного покоя, и совсем невероятно, чтобы это тело находилось в состоянии равномерного движения. И при всём при том, ньютоновская наука не может обойтись без этих понятий, хотя и не допускает возможность абсолюта в реальном мире. Следовательно, ньютоновская наука весьма изящно в своём понимании реального мира делает мерой всех вещей не человека, а бога. Если таким образом в миропонимании появляется абсолют, то вполне зако­ номерно отпадает вопрос «почему?». Но научное знание продолжает пред­ лагать ответы, которые в основном отвечают на вопрос «как?». А это, в свою очередь, открывает простор для эксперимента и экспериментирования, чем так славится современная позитивистская наука. Поиск вероятностных ответов на первый позитивистский вопрос на­ уки «как?» был фактическим отказом от каузальных вопросов. При этом науки не стало меньше, а наоборот, открылись новые научные горизонты познания мира, где было возможно вероятностное моделирование. В XVII веке, как, впрочем, и сегодня, проблема божественного начала естественным образом возникает в научных дискуссиях. Каждый из иссле­ дователей самостоятельно решает эту проблему как основной вопрос фи­ лософии и как опыт чувственного переживания: веры и неверия в бога. Но, на наш взгляд, для исследователя важнее знать, что такое бог не только как семантическое понятие, хотя и доля веры тоже должна или может присут­ ствовать в научном знании. Знание бога или знание о том, что бог есть, не может повредить ни богу, ни наблюдателю. Незнание бога, как нам кажет­ ся, имеет как позитивную, так и негативную окраску, которая выражается в том, что само незнание не вредит богу, но возможно, как и всякое другое незнание, может стать помехой наблюдателю. Насколько это незнание хо­ рошо, удобно и продуктивно для наблюдателя, решать самому наблюдате­ лю, и нам известна масса примеров, когда подобное незнание не мешало