Это наших семей биография : молодые об участии своих родных в войне : сборник студенческих работ / сост. В. Э. Черник. – Мурманск : МГПУ, 2004. – 130 с.

В ночь с 3 на 4 июля мы просыпаемся и узнаем, что ночью сбежали, не предупредив никого из населения, все советские руководители заготконтор и милиция. Один еврей, мел­ кий лавочник, имевший телегу с двумя лошадками, отправляя свою семью в Кишинев, за­ хватил с собой маму с Нелли и бабушку. Я пошел в школу получать указания. Там узнал, что новый завуч школы, инженер из Харькова, запряг двух лучших лошадей школы в рессорную бричку и сбежал со своей женой, не предупредив никого. Остались мы с директором, школа опустела. Я ушел пешком в Ки­ шинев за указаниями в Наркомзем и на десятом километре от Васпен увидел бесконечную вереницу людей, пешком и на телегах убегающих по шоссе Гачнешты - Кишинев. Добравшись до Наркомзема, я получил взбучку: почему мы оставили два комбайна? Мне приказали немедленно вернуться домой в Васпены (30 км) и организовать при помощи сельсовета вывоз комбайнов на бычьей тяге. К вечеру я был в Васпенах и договорился с председателем сельсовета (толковой, энергичной женщиной по имени Тудера, бывшей бат­ рачкой) получить утром шесть пар быков с людьми-погонщиками из колхозного двора. Ут­ ром рано я пошел на колхозный двор, а там ни живой души. Все молдаване увели ночью ка­ ждый своих быков и коров (недавно согнанных в общественное стадо) в ближайший лес и поминай как звали. В самом селе стало пусто и страшно, часть людей сбежали в лес, часть попрятались. Директора я тоже не нашел. Я достал в мастерских кувалду и инструмент, разбил все чугун­ ные шестерни на комбайнах, снял все приводные цепи, закопал на огороде и трусцой побе­ жал из села. Отмахав 10 км до развилки, поднялся на бугорок (теплый, яркий, солнечный день, вся округа как на ладони видна, нигде в полях ни живой души); вдруг слышу: в небе урчит само­ лет. Я не знал, что я такой важный «военный объект», и продолжал спокойно ходить. По звуку я понял, что самолет начал пикировать и что он летит на меня; я прыгнул в кювет вдоль дороги и залег. И лишь когда вокруг меня засвистели веером и врезались в землю пу­ ли, я понял, что в меня стреляли из пулемета. Он улетел, а я, убедившись, что цел, только весь в пыли, отряхнулся и пошел к городу. Зайдя в город, я спустился по улице Мичурина в Наркомзем доложить о моей неудаче и увидел там ужасную картину. Было около трех часов дня. Окна и двери на всех этажах распахнуты, все чиновники министерства сбежали, всюду в здании и на дворе горы брошенных бумаг. Ни живой души. Я понял, что дело дрянь. Только я отошел два квартала вверх по улице Мичурина, как налетело примерно де­ сятка два самолетов-бомбардировщиков, которые, низко летая, чуть не задевая крыши до­ мов, строчили из пулеметов по городу. Я вытянулся как струнка на тротуаре, прижавшись к стене археологического музея; кругом звенели гильзы патронов, падая на булыжное покры­ 80