Черкасов В.Н. Маменькин сынок. Мы - земляки: альм. произведений северомор. литераторов. 2001, с. 111 - 125.

123 Сергеевым. Мамсику вкололи обезболивающие, и он затих. Но большего врачи на месте сделать не смогли. С помощью мегалиновцев они аккуратно переложили пострадавшего с брезента на носилки, затолкали их в машину, туда же запихнули Жеку, и «скорая помощь» помчалась в Феодосию... До Феодосии Мамсика не довезли. Он умер от болевого шока , когда «скор ая помощь» штурмовала перевал. Но на Мегалине об этом узнали только через неделю, когда из госпиталя возвратился изменившийся до неузнаваемости Жека. А еще через два дня на Мегалин приехала мать матроса Музоедова. Она ничем не напоминала ту суетливую, молодящуюся женщину, которая привезла на Мегалин сына. По посту в сопровождении капитана Сергеева ходила одетая в черное, доживающая свой век, согбенная старуха. Она немо выслушала рассказ командира роты о том, как геройски поступил ее сын, послушно положила цветы к вытесанному мегалиновцами из камня обелиску. Слезы из глаз женщины текли непрерывно, и капи­ тан Сергеев посчитал за лучшее отвести ее в канцелярию , откуда , поручив заботиться о Музоедовой приехавшему с ним медику, быстро сбежал в курилку, где уже дымил «Черноморскими» мичман Гречко. Сергеев достал пачку «Золотого пляжа», аккуратно вытащил из ее оцеллофаненного нутра элегантную сигарету со светло-коричневым фильтром и, экономно прикурив у Гоши, сказал; - Прикажи в столовой поближе к ее месту графин с водой поставить. На похоронах ее раз десять отливали. - Понимаю, этакое горе, —Гоша сочувственно вздохнул. - Ничего ты не понимаешь! И эти, - Сергеев раздраженно мотнул головой в сторону кучкую­ щихся перед казармой мегалиновцев, - тоже ни черта не понимают. «Мамсик, Мамсик!». Когда Музоедову было пять, они возвращались из крымского отпуска