Буторин, А. Р. За краем земли и неба : [фантастический роман] / Андрей Буторин. – Москва : АСТ ; Донецк : Сталкер, 2007. – 333, [2] с. : ил. – (Заклятые миры).

Ачаду замешкался, но все же ответил честно: - Он погиб. Достойно, от солдатских пуль. И он пошел на смерть ради тебя. Он тебя очень любил... Кызя хотела фыркнуть в ответ, но вместо этого всхлипнула. Сердито смахнула слезу кулаком и сказала сквозь зубы: - Если бы любил, не погиб. Если бы послушался меня... Больше всего он любил деньги. Считал людей товаром... Так ему и надо!.. - И Кызя, закрывшись ладонями, заплакала. Хепсу стало очень неловко, словно он сделал что-то постыдное. А он всего лишь смотрел на трясущиеся Кызины плечи и не знал, что сказать, как поступить. Ачаду поймал его растерянный взгляд и покачал головой, приложив палец к губам. Очень скоро худенькие плечи девочки перестали трястись. Кызя, продолжая держать на глазах ладони, шмыгнула носом - раз, другой... Потом отняла руки от мокрых щек и отвела покрасневшие глаза в сторону. Буркнула: - Все. Рассказывай дальше! Учитель переглянулся с мальчиком и продолжил повествование. Он рассказал о том, как первый раз стал солдатом, о нападении на Гереб отурков, о своем удивительном пленении, об Акмээгаке и, вкратце, о его теории глубинного разума - бесконечной жизни для некоторых, «пронизывающих» собою миры. О мироздании же «по-отуркски», о Земле и своей жизни на этой планете Ачаду упомянул лишь вскользь, не вдаваясь в подробности теории отурка. Он также решил, что подробно о своей земной ипостаси рассказывать не стоит - это займет много времени, дети не все поймут, а толку будет мало. Может быть, потом, когда-нибудь, когда будет желание и время... Ачаду и так опасался, что Хепсу, и особенно Кызя, не смогут понять почти ничего из его сумбурного рассказа. Но Хепсу, едва Учитель замолчал, тут же спросил: - Почему же ты вспомнил всего две жизни, если живешь везде и всегда? Может, потому что ты умер только там? И может... может ты и продолжаешь там жить, только... - Только это уже не я? - Жесткая улыбка прорезала лицо Ачаду. - Да, я это хотел сказать. Может, нам для игры в солдатики подсунули не людей, а ... образы. Продлили специально ту линию жизни, которая все равно была оборвана. Как бы, ее все равно не жалко - нате, играйтесь, детишки!.. - Твои измышления стали такими необычными! - покачал головой Учитель. - Даже не так... Ты стал рассуждать так по-взрослому!.. Но кто, ты думал - кто дал вам «игрушки»? Кто эти вершители судеб, распорядители жизней? - Разве это можно узнать? - подала голос Кызя, глаза которой уже высохли и она вновь развернулась лицом к говорящим. - Не знаю. Но очень хотелось бы! - сжал кулаки Ачаду. - А почему ты на них злишься? - удивился Хепсу. - Они же не сделали ничего плохого. Наоборот, дали пожить еще уже умершим людям! - Да не умершим, - вдарил кулаком о ладонь Учитель, - а убитых ими! Убиваемым ими постоянно ради забавы, или для другой какой пакости! Почему везде идет война? Почему всюду люди и вообще все разумные убивают друг друга?! Если жизнь почти бесконечна, как у маложивущих, значит, их можно давить как тараканов? - Кто такие тараканы? - спросила Кызя, но Ачаду раздраженно отмахнулся и заговорил дальше, повышая голос, почти уже крича: - А если человек живет один раз, как долгоживущие, то его можно убить, потому что от него все равно дальше толку не будет? Потому что он бесполезный?! - Так они говорили о нас... - тихо сказал Хепсу, но Учитель услышал: - Да какая разница - мы, они?! Пойми, мы все живые, и мы все хотим и любим жить! Нормально жить, спокойно, учиться, работать, растить детей... Пусть даже я живу всегда и везде, но я все равно хочу именно жить, а не убивать и умирать от рук таких же, как я!.. - Ачаду споткнулся. - Да нет, теперь-то я не живу всегда и везде... Я мертв. Зато мне больше нечего терять!