Буторин, А. Р. Сильнее боли : [роман] / Андрей Буторин. - Москва : Фантаверсум, 2012. - 280 с. - (ДетектиФ и аФантюра).

Андрей Буторин € ) видимо, в тот раз не успела или почему-то не захотела их гнать. Может, вздумалось рискнуть, просто из интереса. Да и какой тут, собственно, риск? Ну, пустила бы на ветер очень нелишние в ее положении деньги, но это все-таки потеря не смертельная. Так оно, наверное, и было: случайно наткнулась на эту газету, черт дернул купить, вечером стала просматривать и машинально отметила заинтересовавшие объявления. А потом и подумала: а что, если? И отпросилась с работы пораньше, якобы для похода по магазинам. А сама пошла к знахарю, к экстрасенсу или кому егце там. Дальнейшее известно. Зато теперь, если она газетенку эту не выкинула, у них появляется шанс. Даже несколько; как ей помнилось, она обвела пять или шесть номеров. Она размышляла так, поджидая Тараса у подъезда, пока тот наконец не вышел. - Долго ты что-то с мамой прощался, - сказала Галя. - А, - махнул рукой Тарас. И возбужденно заговорил: - По­ разительно, как за сутки с небольшим мама привязалась к Косте! Никогда бы не подумал, что такое возможно. - Я сама поражена, - охотно подхватила тему Галя. - Ну, твою маму я плохо еще знаю, но Костик настолько трудно при­ выкает к чужим людям, что я не знаю, что и думать... Сначала так здорово принял тебя, но ты мужчина, мальчику требуется подоб­ ное общение. А вот чтобы так легко поладить с чужой бабушкой!.. Ты обратил внимание, как равнодушно он на сей раз отнесся к нашему уходу? Бабушка Оля ему уже мамы дороже! - Не надо так, - помотал головой Тарас. - Она ему не доро­ же тебя. Просто он знает, что ты мама, ты не обидишься и нику­ да не денешься, а с бабушкой Олей ему действительно интересно. И не говори, пожалуйста, что она ему чужая. Она - его бабушка Настоящая. И скоро официально ею будет. Тарас так сказал это и так посмотрел на нее, что сердце за­ стучало часто-часто, словно отплясывая чечетку. Да и сама Галя была готовиться броситься в пляс от охватившей ее бешеной радости. Только одно мешало сейчас окончательному, полному счастью. Не найден еще тот, кто хотел это счастье разрушить. И во что бы то ни стало следовало ему помешать. 246