Бусырева, Е. В. Судьбы финнов Мурманского региона: семейная история и культура / Е. В. Бусырева ; Министерство науки и высшего образования Российской Федерации, Кольский научный центр Российской академии наук, Центр гуманитарных проблем Баренц региона. - Апатиты : Кольский научный центр Российской академии наук, 2019.

По результатам исследования определились некоторые способы адаптации представителей финских семей и к естественным, природным условиям Крайнего Севера, в которых они налаживали хозяйство, и к социально- политическим обстоятельствам, требовавшим особых тактик выживания. Что касается приспособления к природе, то еще первые колонисты начали, например, применять торф в качестве строительного материала и топлива. Кроме того, финские переселенцы использовали комбинированный способ ведения хозяйства: и рыболовство, и охоту, и скотоводство, и огородничество, что также способствовало успешной приживаемости на новой территории. В социальном отношении, чтобы не подвергаться дополнительным гонениям и сохранить жизнь, в советский период использовались различные виды эскапизма: намеренное снижение социального статуса, переезды в отдаленные населенные пункты, изменение паспортных данных, женщины вступали в брак с русскими. Рассмотрение элементов традиционной культуры, которые обычно являются основанием этнической идентификации финнов и в ряде случаев упоминались в качестве характерных финских особенностей потомками финских семей, подтвердило, что язык, вероисповедание и тем более показательные детали материальной культуры не являются основными идентификаторами этнической принадлежности. Так, из девятнадцати информантов, идентифицирующих себя как финны, знают финский язык в той или иной степени лишь десять. Только трое из них исповедуют лютеранство. Причастность к родственной общности, отождествляемой с финнами, играет более существенную роль при этнической самоидентификации. Имеют значение также этнолокальный и миграционный факторы: учитываются различия между группами финнов в соответствии с территорией исхода. Сравнительная оценка материальных комплексов различных финских групп показала существенные различия между ними: хозяйственно-бытовой уклад финнов в северной части региона имел общие черты с саамским, на юге — с карельским, а быт ингерманландцев на родине до выселения был схожим с укладом соседних русских деревень. В итоге мы приходим к заключению, которое согласуется с выводом О. И. Коньковой, сделанным в отношении ингерманландцев по результатам полевых исследований на территориях некогда компактного их расселения, о том, что «одним из главных признаков единства ингерманландских финнов является историческая судьба»545. Изучение финских семей Мурманской области, генеалогически связывающих себя с четырьмя этнолокальными общностями, дает все основания полагать, что для российских финнов основным идентификатором этнического единства является категория «репрессированный народ». Общий негативный исторический опыт объединяет российских финнов, осмысливается и переживается как отличие если не от всех, то от многих других народов. Причастность к репрессированному народу осознается благодаря семейной истории, и этот признак единства оказывается сильнее, чем признак религиозной и даже языковой принадлежности. В истории семьи ключевая роль отводится репрессиям. Эта тема стала лейтмотивом во всех интервью, несмотря на то что опросный инструмент изначально совсем не был на ней сфокусирован. 545Конькова О. И., Кокко В. А. Ингерманладские финны. Очерки истории и культуры. С. 40. 151