Бусырева, Е. В. Судьбы финнов Мурманского региона: семейная история и культура / Е. В. Бусырева ; Министерство науки и высшего образования Российской Федерации, Кольский научный центр Российской академии наук, Центр гуманитарных проблем Баренц региона. - Апатиты : Кольский научный центр Российской академии наук, 2019.

финскую фамилию на материнскую карельскую. В 1941 г. их выслали из Княжой Губы в лесхоз в центральную часть Мурманской области, а дом, который собственноручно построил дед, сожгли. Страх перед репрессиями сохранился у матери информанта на всю жизнь. Она до самой смерти скрывала свое происхождение и не разрешала дочери говорить о своих финских корнях. Отец информанта 6 из американских финнов, мать — карелка. Родители отца родом из Южной Финляндии. У них было пятеро детей. Младшая сестра отца умерла молодой в Америке. В США отец рыбачил, потом по призыву уехал из Америки в Карелию. Женился в Княжой Губе. Во время беседы информант подчеркнула, что ее родители венчались, отношения между ними были очень хорошие. После ареста отца мать внушала детям, что его оговорили, что он был замечательным человеком. Рассказывая о семье, информант сравнивала свою мать с ее сестрой, женщины по-разному повели себя после ареста мужей. Прямо она не называла свою тетю предательницей, но отрицательное отношение высказывалось косвенно и чувствовалось по интонации. Так, рассуждая о верности своей матери памяти мужа, она заметила: «Не так, как другие: и фамилии меняли, и отчество забывали. И вообще старались забыть, что они финны». Таким образом, верность жен мужьям (как и детей — памяти родителей) оказывается непосредственно связанной с верностью своему народу. Родители информанта 2 — ингерманландцы (рис. 71, 72). Предки относились к крестьянскому сословию. Дед по отцовской линии был лесником Императорской охоты (рис. 46) и старался, чтобы его сын получил хорошее образование. В свою очередь, тот дал высшее образование всем своим детям. Пример показывает, что в семьях, как правило, транслируются поведенческие модели на основе определенной культурной установки335. В данном случае это была установка на социальное продвижение путем образования. Перед войной дед ушел из семьи и переехал в Новгородскую область. Дальнейшая его судьба неизвестна, как и причина развода (как предполагает информант, возможно, из-за того, что дедушка « погуливал »). Отец информанта перед революцией переехал из деревни в Петербург, чтобы учиться в гимназии, потом в вузе. В начале 1920-х гг. он познакомился со своей будущей женой, которая приехала в Ленинград из деревни в поисках работы, и «отбил» ее у первого мужа (от первого брака у матери детей не было). В этой семье было восемь детей: четыре сына и четыре дочери. Информант — самая младшая: « Меня родили на радостях, что закончилась война». Старший брат не был женат, третий брат разведен, другие братья женаты на русских, сестры замужем за русскими. Семейно-брачные сюжеты биографий других родственников информанта 2 достаточно примечательны. История двоюродной племянницы демонстрирует модель современного эмансипированного женского поведения. Она, в частности, показывает, что под влиянием эмоционального выбора женщина может сменить и религиозную принадлежность, и национальность, и даже имя: «Она, когда училась в Ленинграде, влюбилась в одного еврея. Но у них ничего не сложшось, и она уехала вместе сродителями в Финляндию, потом переехала в Израиль вслед за любимым. Приняла иудаизм, взяла еврейское имя. Выучила иврит. Считает себя еврейкой, хотя в советском паспорте была записана русской по отцу (мать — финка. — Е. Б.)». Однако выйти замуж за любимого человека женщине так и не 335Томпсон П. Семейный миф, модели поведения и судьба человека. С. 122, 139. 103