Бундур, О. С. У нас, на Крайнем Севере : книжка рассказов / Олег Бундур. – [Кандалакша : б. и.], 2009. - 77, [1] с. : цв. ил., фот., карты.

А рулевому надо только внимательно следить за каждым новым ство­ ром. И корабль никогда не заблудится среди островов. И под килем глубина очень большая - и океанские суда пройдут, и военные корабли. Идут кораб­ ли по фарватеру, по самому глубокому проходу - так створы расположены. И попадают суда в открытое море. А там уже штурман по своим картам про­ кладывает курс. Но в море скучно плыть. То ли дело по большой реке, например по Свири, по Шексне, или по Волге. Чего это я про реки вспомнил? А потому что плавал я по этим рекам и не только плавал, но и рулил. Нет, не рулил, а за штурвалом стоял! Не один, конечно, со мной рядом настоящий рулевой был, но штурвал я сам держал. Вот на реке интересно, особенно на поворотах, когда река поворачи­ вает. По реке, как по проспекту, движение: теплоходы, баржи, «Ракеты», «Кометы», катера. Капитаны приветствуют друг друга, обмениваются ново­ стями, докладываются капитану порта, если порт проходят. Рация в рубке всегда включена. Однажды - на Свири это было - голос диспетчера порта: - Всем судам, идущим снизу, зяблика не видали? Я попросил у капитана бинокль и начал изучать лес на берегу. - Да разве его в лесу заметишь, там и тетерева не разглядеть, не то, что какого-то зяблика, - и отдал бинокль. Капитан ухмыльнулся и ничего не сказал мне. А тут Свирь поворачивает направо, я вписываюсь осторожно в поворот, а из-за поворота вылетает такой праздничный бело-голубой катерок, а на его борту читаю: «Зяблик». - А вот и «Зяблик», - капитан подмигнул мне. Оказывается «Зяблик» - это проверочный катер, он следил за поряд­ ком на реке, за глубиной речного фарватера. Наверное, рация отказала или ещё что, вот его и искали. А в море иначе. Когда прошли устье Волги и вышли в Каспийское море, мне снова доверили штурвал. Ну, а в море что? Туда повернул - вода и го­ ризонт, сюда повернул - вода и горизонт, а рулевой Слава тайком показал мне кулак - не балуй! А потом и баловать было незачем —зыбь пошла. Это такая длинная волна метров двести или пятьсот только не в высоту, а в длину. Вот она длится, длится, тянется, переваливается, поднимается, опускается медлен­ но. И корабль с ней. На воде волн не видно. Зато внутри тебя тоже всё пере­ валивается, опускается, давит, стонет, хоть ложись в койку. Но я же не для того первый раз в море попал, да ещё за штурвалом стою, чтоб ложиться. 76