Бубенцов, В. Н. Пленэрная живопись Русского Севера: история и современность / В. Н. Бубенцов ; М-во образования и науки Рос. Федерации, Мурм. гос. гуманитар. ун-т. - Мурманск : Мурманский государственный гуманитарный университет, 2011.

Васильеву особенно удавались переходные пленэрные состояния в природе. Постоянный интерес пейзажиста к неопределённо-зыбким со стояниям натуры претворяется в образы озарения с нотами меланхолии. На смену Васильеву пришёл И.И. Шишкин, по определению того же Крамского, «верстовой столб в развитии русского пейзажа». Учитель цело го художественного поколения А.И. Куинджи продемонстрировал другой подход к пленэрной живописи - яркость красок и передача общего впечат ления. Москва и её школа всегда стояла ближе к чисто живописным тради циям, чем Петербург. «Грачи прилетели» Саврасова были совершенным откровением, новой таинственно зарождающейся школой русского пленэ ра. Без самоотверженного творческого подвига Куинджи и Саврасова не смогли бы прозвучать поэтические ноты в творчестве Левитана, который почувствовал «чисто русский стиль пейзажа», по выражению Бенуа. «Он взглянул на русскую природу сквозь призму тоскующей души поэта-лирика, остро почувствовал и убедительно передал в красках то самое “нечто”, ко торое не поддаётся разуму, анализу, а постигается любовью»1. Такую жи вописную «поэзию» мог написать только человек, который глубоко любит эту природу, как любил её Лермонтов: «с вечерними огнями печальных дере вень». Находясь за границей по состоянию здоровья, Левитан писал: «Не ужели воздух юга может и в самом деле восстановить организм, тело, ко торое так неразрывно связано с нашим духом, с нашей сущностью! А наша сущность, наш дух может быть только покоен у себя, на своей земле, среди своих, которые, допускаю, могут быть минутами неприятны, тяжелы, но без которых ещё хуже. С каким бы восторгом я перенёсся в Москву!»2. Новым был сам подход Левитана к пейзажу, особенно в последние годы жизни, когда он «почти с лаконизмом японской гравюры даёт глав ный остов своей идеи и своего чувства», как выражался Н.Э. Грабарь. Не «что», а «как» стало целью его пейзажа, и в этом была новизна Левитана. Бенуа находил даже, что его последние картины по технике могут выдер жать сравнение с лучшими европейскими произведениями живописи. Одна из последних работ «Сумерки. Стога» передаёт неповторимое обаяние и трогательную нежность этого неприхотливого по сюжету пейзажа и даёт возможность зрителю домысливать результат его творческого импульса. Во многих работах мастера, сравнительно небольших размеров или совсем маленьких этюдах, мы ощущаем их эпический размах. «Картины Левитана требуют медленного рассмотрения, - писал К. Паустовский - они не оше ломляют глаз. Они скромны и точны, подобно чеховским рассказам, но чем дольше вглядываешься в них, тем всё милее становится тишина про винциальных посадов, знакомых рек и просёлков»3. 1Никольский В. История русского искусства. - Берлин, 1923. - С. 195. 2 Левитан И.И. Письма, документы, воспоминания. - М., 1987. - С. 68. 3 Паустовский К. Исаак Левитан Искусство. - Л.; М., 1961. - С. 21-22. 30