Бородулин, Г. М. Ничего, кроме правды / Г. М. Бородулин. - Мурманск : [б. и.], 1994. - 215, [1] с.

лее, что, несмотря на тогдашние пьяные годы тралфлота, я совер­ шенно не употреблял спиртного. За это с подачи главного инжене­ ра тралфлота В. Н. Цапенко меня в механико-судовой службе шутливо прозвали "белым слоном" (наверно, потому, что это жи­ вотное является большой редкостью). Уже начались разговоры о возможном моем назначении старшим механиком на один из ди­ зельных траулеров. Это обстоятельство имело для меня большое значение, так как капитаны и старшие механики пользовались особыми привилегиями на внеочередное получение жилья. А я к этому времени уже обзавелся семьей. Но тут судьба сделала крутой зигзаг: в начале мая 1935 года я был внезапно отозван с промысла и по прибытию в порт арестован по обвинению в тяжких государственных преступлениях - шпио­ наже и контрреволюционной деятельности. Дело в том, что неко­ торое время мне пришлось в составе машинной команды одного из траулеров работать вместе с иностранными специалистами, при­ ехавшими в Советский Союз. И этого оказалось достаточно... То была первая волна репрессий тридцатых годов вскоре по­ сле убийства Кирова. Основания для подобного обвинения были настолько нелепы и смехотворны, что я все это считал каким-то кошмарным недоразумением, которое очень скоро разрешится. Поэтому "там" держался твердо, уповая на то, что справедливость восторжествует. И действительно, примерно через пять месяцев за недока­ занностью состава преступления, как было указано в выданной мне официальной справке, я был освобожден. Но приклеенный страшный ярлык "враг народа" еще долго осложнял существова­ ние мне и моим близким . В то время людям все настойчивее внушали в сознание тезис: "напрасно не посадят, значит, что- то все-таки было". Сейчас, оглядываясь на прошлое и анализируя события тех лет, о которых теперь открылось многое, я понял, что мне еще крупно повезло, что я попал в первую волну репрессий, когда на допросах еще не истязали, добиваясь нужных показаний, когда еще не вышло печально известное постановление о возможности применения физических методов воздействия при допросах "вра­ гов народа". Меня только оскорбляли грубой бранью, всячески унижая мое человеческое достоинство. Но ничего не добились. Многое довелось мне пережить в то время. Тем более, что к концу тридцатых годов прошла следующая волна репрессий - опять начались массовые аресты. "Черный ворон" - так в народе называли арестантский автомобиль с зарешеченными окнами и дверями - носился по городу, выискивая все новые и новые жер­ твы. Коснулись репрессии и работников рыбной промышленно­ сти, в основном командного состава. Были арестованы капитаны 25