Бородкин, С. Ф. Путешествие в Северный и Кичаны : [для читателей старше 12 лет] / Станислав Бородкин ; [фот. Рязанцевой Т. С. и др.]. - Санкт-Петербург : [б. и.], 2017. - 129, [2] с., [4] л. ил. : фот.

Лесной поселок Кичаны 63 ее руки сами продолжали работать. Я любила с бабушкой спать, поэтому испугавшись, ловила ее руки, прижимала их к себе, буди- ла бабулю с мольбой не дергать руками. Она шептала: «Спи, спи, девчонок разбудишь.» Нередко, уезжая на целую неделю на работу на Верхние Кичаны, взрослые брали с собой детей. Я помню тот длинный барак, много железных кроватей и многочасовое ожида- ние взрослых с работы. Мы, дети, были предоставлены сами себе. Могли целыми днями купаться в озере, какая бы холодная вода ни была. Отогревшись, наводили порядок и уют в этом большущем помещении, за что нас взрослые всегда хвалили. Часто ходили в лес на делянки и наблюдали, как трактор трелюет лес, как его валят на землю, как сучкорубы обрубают ветки с деревьев. Ино- гда помогали таскать лапник в большие кучи. Больше всего нам нравилось, когда за работу нас поощряли, и дядька-моторист брал нас с собой прокатиться на водомете, да еще и разрешал порулить. Счастью не было предела. Бабушкин муж, а наш дед Зайков Александр Васильевич на вой- не пропал без вести. Из шести детей в живых осталась только стар- шая дочь Тамара. Мама с бабушкой всю жизнь дружно прожили вместе, заботясь о нас и друг о друге. Бабушка была нам примером во всем, мы ее уважали, любили и слушались. Она была отменная рыбачка. До сих пор вспоминаю и удивляюсь, как в то время люди доверяли друг другу, например, озеро Средние Кичаны было не- гласно поделено на территории. Каждая губа имела своего «хозя- ина». Едем с бабушкой вечером ставить сетки, она говорит: «Ну вот, Кузьма Данилович уже поставил сети, а вон Андрон с Изоси- мом еще ставят, а эти сети Ивана Абрамова». Я удивлялась, откуда бабушка все знает. Оказывается, чьи сетки, она узнавала по по- плавкам. Потом и я научилась определять хозяина. Когда бабуш- ка поднимала сети, то я по многу раз, как заклинание на удачу, приговаривала: «Ни рыбы, ни мяса!» Иногда попадалась утка или вкусная кумжа и тогда радости не было предела. Я любила наше вечернее озеро, эту зеркальную гладь, в которой отражались лес и небо, крик птиц и бесконечное ку-ку, ку-ку. Хочу добавить, что люди были честные, поэтому никто ничего чужого не брал: не про- падали сетки, лодки свободно были привязаны к берегу, на дверях домов не вешали замки, а просто подставляли палочку, которая указывала, что дома никого нет.