Бородкин, С. Ф. Настенька : книга рассказов / С. Ф. Бородкин. - Санкт-Петербург : РЕНОМЕ, 2020. - 124 с. : ил., [8] с. цв. ил.

51 Настенька Автобусом доехали до дачи. Там уже был накрыт стол в го- стиной, а для Насти приготовлен подарок: серебряные кольцо, цепочка с кулоном, серьги-клипсы. Жена Игната всё это сразу надела на девушку. Настя от неожиданности зарделась, с лю- бовью обняла хозяйку дома и громко поблагодарила. Вечером Игнат предложил дочери сфотографироваться на память, она не отказалась и как была в домашнем халатике, так и вышла к раскидистым кустам малины, где её отец и снял на фотоаппарат. Глядя в глазок «Зенита», подумал: «Какая красивая! Вся в мать!» Возвращаясь в дом, Игнат заметил стоящего возле забо- ра Петра, который пересчитывал увесистую пачку денег. Он и раньше видел, как парень считает купюры и засовывает их в карманы, но как-то не придал этому особого внимания. А тут Игнат вдруг подумал: «Считает их, чтобы проверить, не пропали ли?» Ему вдруг стало противно. Никто же в этом доме не покушается на его сбережения! Странный какой-то парень! Но Игнат ничего не сказал дочери об увиденном. И как оказалось потом, зря! Наутро молодые засобирались в дорогу, хозяева их за­ держивать не стали. Поезжайте с Богом! Бабушка их пере- крестила перед отъездом. Настя едва сдерживала слёзы, всех своих новых родных и отца перецеловала. Пётр стоял в сто- ронке, как статуя, опять руками держал свои карманы. Всё это выглядело весьма неприятно. На вокзале Настя держалась за руку отца, была сильно взволнована. Очень слабым голосом она спросила его: «Можно я буду приезжать сюда к тебе в гости?» — «Конечно, можно, девочка моя. Приезжай, я буду рад, да и мои родные, ты сама видишь, будут рады тебе», — искренне сказал Игнат. Подошёл поезд, молодые сели в свой вагон, и состав тронулся. Игнат долго ещё махал рукой вслед уходящему поезду. Он был счаст- лив оттого, что снова увиделся со своей Настенькой. Через месяц пришло письмо от Насти. Оно было полно горечи и грусти. Среди слов сожаления о её путешествии по Украине, нахождении у родных «своего» Петра были совсем