Воронова Октябрина Владимировна, 1934-1990 гг. : комплект из 10 закладок / подгот. к оформ. Н. Большакова. - Ревда : Центральная городская б-ка, 1995. - 10 л.

В. Тимофеев «Горняк» 8.06.93 Памяти Октябрины Вороновой ПАМЯТИ ОКТЯБРИНЫ ВОРОНОВОЙ В «Горняке уже сообщалось о большом и памятном событии, произошед­ шем в Ревде 22 мая. В этот день на здании центральной библиотеки была установлена мемориальная доска в честь нашей землячки — поэтессы Ок­ тябрины Владимировны Вороновой. Большая группа писателей России нааестила в этот день Ревду. Известный мурманский поэт Виктор Тимофеев прочитал стихи, посвященные Октябрине Вороновой. Они впервые в этот день прозвучали в Ревде. Стихи памяти поэтессы прочитала также сестра Октябрины Ирина Владимировна Воронова. Их мы и предлагаем сегодня вниманию наших читателей. ПАМЯТИ ОКТЯБРИНЫ ВОРОНОВОЙ Лыявр урьтэ лышш явла куры ... О. Воронова 1 Вдумчивая и неговорливая, как в равнинной тундре ручеек. Именем осенним — журавлиная грусть навек вселилася в нее. Грусть сбылась. От правды не отринешься, Не запрячешь голову в песок. Октябрина... Вина... Бинушка... Журавлиный тает голосок. В чем причина? Ночь? Ненастья длинные? Даль озер? Ответить не берусь. В языке саамском — журавлиные слышатся курлыканье и грусть. И пускай сужу не очень взвешенно, — дух, характер и душа земли этого народ а— только женщиной миру быть предъявлены могли. И она явилась, звездной милостью, — сколько же веков она к нам шла, чтобы не исчезла, чтоб открылася в письменах — саамская душа! 2 Вина родилась почти что в чуме. Повезло — и повидала свет. Дети ненцев, манси, хантов, чукчей Были взяты в город на Неве. Многие чужой продались песне, клюнули на подкуп и обман. Есть цветущий чукча европейский, есть и манси — питерский шаман! Ей такое было не под силу — жить как в эмиграции? В гостях? Поучилась, как бы — погостила, и — к своим, что ждут в родных местах. Жить — как все саами. Радость, горе, притесненья, беды — все делить. Праотцов могилы не позорить. Жить — как чувствовать. Как думать — говорить. Грусть сбылась. И с нею не разминешься, ей теперь иной назначен срок. Октябрина... Бина... Бинушка... Журавлиный — вечный — голосок. Край березовый, озерный... Край олений. Детство средь ручьев и валунов... Где теперь оно, ее селенье? В небесах иль на земле оно? Всюду. Всюду, где читать умеют? И где помнят! И где — лишь потом новых жизней капельки созреют, а она войдет и в новый дом. Вдумчивая и неговорливая, • как в равнинной тундре ручеек. Именем опять напомнит про нее. Не растает, ускользнув бесследно. Мир услышит, сохранит в веках всю ее душевную беседу — на своем и многих языках. Грусть сбылась. Расходится, раскинувшись сотнями тропиночек и строк. Октябрина... Бина... Бинушка... Журавлиный — чистый — голосок. В. ТИМОФ ЕЕВ ЖЕНСКИЕ РУКИ Ж енские руки, вы песен и гимна достойны. В ваших руках начинается жизнь. Славлю я руки, что в мирные годы и войны Чудо земное творили в веках. Руки, как лица, на них отпечаток хранится, Ж изни и сердца невзгод и добра. Если они огрубели, не надо стыдиться, Сколько забот каждый день им с утра. Ж енские руки, как белые крылья, Так и летают, забыв про покой. Если случится к любимому им опуститься, Нету прекрасней минуты такой. Раненых муки целили вы, женские руки, Выращен вами весь славный российский народ. Вы на земле, в небесах, у станка, у науки Родину нашу ведете вперед.