Большакова, Н. П. Летопись души : в 2 книгах : к 15-летию Мурманской и Мончегорской епархии. Кн. 1: Время встреч/ Надежда Большакова. - Мурманск : Опимах, 2010. - 273, [30] с. : ил.

гивай рубахи». Послушно снял и, оправдываясь, произнес: «Понимаешь, Надька, (он всегда меня так называл очень по-доброму) я хотел масло скумбрии прямо из банки выпить, не выбрасывать же такую вкусняти­ ну, ну, а тут меня кто-то и задел...». Через полчаса принесла ему косово­ ротки чистыми, отглаженными. А они уже стали друг другу стихи чи­ тать, и Дмитрий Михайлович тоже: Мне дожить от татарских шатров до бугра И дерзят по дорогам лихие ветра И коню в ожерелья, роняя узду Я гоню и теряю по каплям руду. Конь храпит и бегучая зыблется твердь В настигающем топоте близится смерть. Надо мной перевернутый чашей закат И в бунгальские степи текут облака, И в бунгальские степи уходят пути, И от посвиста злого уже не уйти. Так встречай меня небо, багряной рекой, За бугром, где ковыль, тишина и покой. Читали много. Виктор Тимофеев, теребя седую бороду, исподлобья поглядывая на Балашова, стихи похвалил и спросил, почему до сих пор не опубликовал их. Дмитрий Михайлович откровенно признался — боял­ ся. Надо видеть было удивление наших молодых поэтов. Поэзия, пред­ ставленная на наш суд известным историком романистом, Прозаиком с большой буквы была не совсем обычна для сегодняшнего времени. На­ верно потому и Викдан Синицын, куда-то отлучавшийся в момент при­ знания Дмитрия Михайловича, подумал, что он читал не свои собствен­ ные стихи, а какого-нибудь неизвестного ему классика. Синицын восхитился: надо же какая феноменальная память, заучить наизусть столько чужих стихотворений! А когда узнал, что Балашов читал свои, был удивлен еще больше В автобусе он сидел прямо напротив меня. Когда пришло время обе­ да и нам роздали сметану, Дмитрий Михайлович, разрывая пакет, тут же умудрился ее пролить себе на кафтан. Беспомощно огляделся и ос­ тановил свой взгляд на мне. Но если мне приходилось его чистить и обстирывать, то он в свою очередь успокаивал меня, когда я получала нагоняи от Виталия Семено­ вича. Говорил: «Ты, Надька, не обижайся на старика, ему больше всех достается». И после того, как он Маслова называл стариком, хотя сам был на семь лет старше его, мне становилось весело, и обида проходи­ ла. Чувство сострадания, человечности в нем было потрясающее. Ни разу Балашов не пожаловался на неудобства в автобусе. А ведь мы одиннад- 130